На родине
Мы и люди, и боги,
Стерегущие эти края.
Не дымком самокруток,
А дымом эпохи
Закурила деревня моя.
Было грустно когда-то.
Не приходится нынче грустить,
Седовласый профессор,
Расщепляющий атом,
Приезжает к родне погостить.
И, тряхнув стариною,
Допьяна напоив полсела,
Сядет весело в сани
И снежной летит целиною
Молодецки:
— Была не была!..
А потом за ответным
Угощением
Вечер пройдет.
Щуря очи хитро
От неяркого света,
Старина разговор заведет.
Как, мол, дети?
Как внуки?
Ровесников спросит.
И вдруг:
— Жаль, что вас, мужики,
Не хватает в науке! —
Скажет доктор наук.
А народ посмеется.
Наполнит стаканы народ.
И заметит профессор,
Что весело пьется,
И украдкой о чем-то вздохнет.
И умолкнет.
Ни слова.
Лишь будет очки протирать.
После молвит:
— Придется ли свидеться,
Выпьем ли снова? —
Будто время, пора умирать.
Загрустит
Не о смерти.
Скорее — наоборот.
— Да, не сладко в науке бывает,
Поверьте.
Но и ваша работа — не мед. —
И, пожав на прощанье каждому руку,
Скажет голосом, полным тоски:
— Сыновей, мужики, присылайте...
В науку.
Мы без них пропадем, мужики!
***
Прохладный запах розовой сирени
Уводит в мир, далекий от стихов…
Я прислонюсь
К теплу твоих коленей
И не проснусь
До первых петухов.
Мир соловью с его страдой весенней,
Мир тишине полей и городов!
Твои колени
Пахнут свежим сеном
И первым медом полевых цветов.
Вот видишь, вновь заговорил стихами,
Не потому, что соловей поет:
Ты вся –
Весна,
Ты вся – мое дыханье,
Тепло мое, желание мое!
Вот и рассвет, просторы оглашая,
Зовет меня, приблизившись к мечте,
Писать,
Стихи с волненьем посвящая
Твоей высокой русской красоте.
Полдень
Был полдень сух
И безмятежно светел.
Дремали клёны в сонной тишине.
И вдруг нежданно
Навалился ветер,
И кринки загудели на плетне.
Запел плетень.
И это было гимном
Языческому шествию грозы.
И пыль кружилась над дорогой дымно,
И звонко бились рыжие овсы.
И с первой каплей,
С первым громом —
Ливень
Ударил в огороды и сады.
Почти неуловимый запах лилий
На землю опустился с высоты.
И было видно,
Как ручьи бежали,
Скликая непоседливых ребят,
Как у стогов
Пугливо кони ржали
И прятали под брюхо жеребят.
Но как-то сразу стало тихо-тихо,
Как будто и ни ливня, ни грозы.
Над снегом зацветающей гречихи
Остыли грома гневные басы.
Молчали вербы, и молчали клёны
И радуга,
Упавшая в Десну,
Глядела как-то очень удивлённо
На пахнущую небом тишину.
***
Я рассветной дорогою
Мимо речки иду.
И последнюю
Трогаю
В белом небе звезду.
Скоро солнце проклюнется
Из скорлупки зари.
Над рекой,
Как над улицей,
Пролетят сизари.
Входит облако в облако
И плывет надо мной,
Отражается в омуте
Заревой стороной.
Прячет белые лилии
Тростниковая дрожь.
Я не жду тебя, милая,
Знаю — ты не придешь.
Что поделать!
Невесело…
И, встречая зарю,
Одеянье невестино
Я березке дарю.
А колечко,
Что милая
Подарила в саду,
Я на чашечку лилии
Осторожно кладу.
Пусть играет,
Качается
На рассветной волне.
Речка с небом венчается,
Благодарная мне.
И уйду я далече.
Но и там,
Вдалеке,
Будет видеться речка
С кольцом на руке.
***
Зря не ревнуй.
Не надо мучиться,
Ведь ревность жизнь не облегчит.
Еще не родилась разлучница,
Что нас с тобою разлучит.
Ты знай
И помни эту истину:
Мы не разлучимся,
Пока
Друг друга согревают искренне
Два сердца — два материка.
Ты знай о том,
Что понапрасну я
Не тратил нежности запас,
И хорошо,
Что есть неясное,
Невысказанное у нас.
Еще не высказано многое.
Еще все беды впереди.
И не ясна еще дорога та,
Которой нам с тобой идти.
А впереди —
То зори светлые,
То грозовые облака.
И наши думы заповедные
Земле ясны наверняка.
Земле понятно птичье пение
И ранний шорох тростников.
Понятно ей
Сердцебиение
Двух крошечных материков.
На ней влюбленные встречаются.
По ней идут,
Как мы теперь.
На ней, бывает, разлучаются,
Да только ты тому не верь.
Зачем тебе сомненьем мучиться,
От ревности сходить с ума?
Земля
Не вынесет разлучницы,
Пока не разлучит
Сама.
Чувство родины
Родина, суровая и милая,
Помнит все жестокие бои...
Вырастают рощи над могилами,
Славят жизнь по рощам соловьи.
Что грозы железная мелодия,
Радость или горькая нужда?!
Все проходит.
Остается — Родина,
То, что не изменит никогда.
С ней живут,
Любя, страдая, радуясь,
Падая и поднимаясь ввысь.
Над грозою
Торжествует радуга,
А над смертью
Торжествует жизнь!
Медленно история листается,
Летописный тяжелеет слог.
Все стареет.
Родина — не старится,
Не пускает старость на порог.
Мы прошли столетия с Россиею
От сохи до звездного крыла.
А взгляни —
Все то же небо синее,
И над Волгой та же тень орла.
Те же травы к солнцу поднимаются,
Так же розов неотцветший сад,
Так же любят, и с любовью маются,
И страдают, как века назад.
И еще немало будет пройдено,
Коль зовут в грядущее пути.
Но светлей и