чище чувства Родины
Людям никогда не обрести.
С этим чувством человек рождается,
С ним живет и умирает с ним.
Все пройдет.
А Родина — останется.
Если мы то чувство сохраним.
***
Время спать.
Но я опять не сплю...
Свет луны за окнами струится.
Не лунатик я
И не люблю
Этот свет с глазами мертвой птицы.
Выхожу из дома
И бреду
В снежное, полночное, лесное.
Ах, луна!
Ты снова надо мною
Заслоняешь дальнюю звезду.
Звездочка-малышка!
Не печалясь,
Подожди немного,
И луна
Поплывет,
Как парусник, качаясь,
И опять ты будешь мне видна.
Снова будешь весело лучиться
И гореть в космической дали.
Знаю,
Было нелегко пробиться,
Дотянуться светом
До Земли...
Мне ведь тоже было трудно:
Голод
В раннем детстве,
В юности — нужда.
Я с тобой в сравненье очень молод.
Только знаю — это не беда.
Не беда, что многим не потрафил,
Что воюю,
Как и воевал.
Лишь бы звезды трудных биографий
Мертвый свет луны не затмевал.
Ясное утро
Дымы
Уходят кверху,
И в ясном небе синем
Они стоят, как вехи,
Над селами России.
Они стоят, не дрогнув.
В любое время года
Они взлетают ровно,
Когда ясна погода.
И замирают гордо.
Зарю оповещая
И суетливый город
Спокойствием смущая.
Когда ж на небе тучи
И ветер дышит громом –
Ракитою плакучей
Дымы
Над каждым домом.
Но так или иначе,
Переживая немо,
Они свое отплачут
И снова смотрят в небо.
И, зорьку окликай,
Синеют в небе синем.
И прямота такая
Сродни тебе, Россия.
Стоят дымы,
Как вехи,
Как флаги на парадах.
Они поднялись кверху
Не для того,
Чтоб падать!..
Стоят дымы, как вехи,
Как флаги на парадах.
Они легко взлетают
В любое время года,
И жаль, что прямота их
Зависит от погоды.
Монастырь в Дахау
Еще живет войны дыханье,
Еще стоят, крича, кресты…
А в бывшем лагере,
В Дахау,
Возводят женский монастырь.
Расчетливо и пунктуально…
Во искупление грехов
Здесь
Вместо камер
Будут спальни
Невест, не знавших женихов.
Здесь будут истово молиться
Над кровью проклятой земли.
Здесь будут прощены
Убийцы,
Что от возмездия ушли,
И будет
Тень креста
Качаться
Над страшным криком мертвых плит,
И будет многое прощаться
В елейном шепоте молитв…
Все станет буднично, законно,
Не то, что двадцать лет назад.
Туристы
Будут умиленно
Глядеть монахиням в глаза,
Читать на лицах состраданье,
О гуманизме говоря,
И жертвовать
На содержанье
Модерного монастыря.
Лампады,
Крестики,
Иконы…
Но стоны мертвых
Будут жить.
Елейным словом,
Сладким звоном
Их не удастся заглушить.
Они, как птицы, будут биться
Над сталью вздыбленных ракет,
Напоминая, что
Убийцам
Прощенья не было и нет!
Сыновняя верность
И мне бы, я знаю, хватило
Несколько граммов свинца,
Чтоб встала моя могила
Вровень
С могилой отца.
Чтоб клена багровое знамя
Гудело
Осенней порой,
Чтоб солнце не гасло
Над нами –
Над батей и надо мной.
Чтоб видели росные травы,
Как сын
Неразлучно с отцом
По звездным бредет переправам,
Усыпанным вражьим свинцом…
Но я опоздал народиться.
А он не торопится,
Ждет –
Тот самый,
Что станет убийцей,
Когда ему время придет.
Мы с ним одногодки, к примеру.
Но разных отцов сыновья.
И он
Ненавидит ту веру,
В которую верую я.
И это бы ладно!
Однако,
Он, верный заветам отца,
Малюя фашистские знаки,
Уже не скрывает лица.
Уже с откровеньем недетским
Меня он берет на прицел
За то,
Что я русский,
Советский,
За то,
Что, как видите, цел.
За то,
Что я жизнь понимаю,
За то,
Что я предан Стране
И знамя отца поднимаю,
И знаю,
Что я – на войне.
Сады
Все деревня забывает —
Горе горькое,
Нужду,
Будто весело срывает
Груши-яблоки в саду.
Будто не было печали,
Той непрошенной беды,
Будто вовсе
Не дичали
И не падали
Сады,
Будто бы она не знает,
Сколько лет прошло с тех пор,
Как, усталости не зная,
По садам гулял топор.
А топор
Нещадно рушил
Эдакую красоту!
Были яблони и груши
С ароматом за версту…
Все деревня забывает,
Было —
Поросло быльем…
Нынче снова вызревают
Яблоки в саду моем.
Нынче снова озорует,
Подрастая, ребятня
И, конечно же, ворует
Яблоки и у меня.
И, как солнце в чистом небе,
Мне понятна эта страсть.
Мне же в детстве было негде
Даже яблока украсть.
При усадьбах было пусто.
Только кустики видны,
Только редька
Да капуста —
Как над речкой валуны.
Все деревня забывает
Горе горькое
Нужду.
Пусть ребята обрывают
Груши-яблоки в саду.
Благодарные деревья
Тянут ветви за плетни.
И гладят глаза деревни
По-иному
В наши дни.
***
Обледенелый сруб колодца,
Журавль простуженно скрипит,
Зима смеется,
Сердце бьется,
Бадья обратно подается,
И колкий снег
Глаза слепит...
Жены своей не опасаясь,
Приникнет не один к окну:
Сугробов ведрами касаясь,
Идешь,
Красивая на зависть,
И гордо ждешь свою
