скал к синей глади дальних стран и материков…» И все это проходит через сердце поэта, нераздельно живет в нем, переплавляясь в идеи и образы стихотворных строк. Как важно и как дорого, восклицает Сильва Капутикян, «почувствовать, что ты частица этого могучего целого…что радиоприемник твоей души настроен на опоясывающую земной шар волну радостей и тревог».
Больше или меньше становится национальное чувство от этой кровной сродненности с огромным миром общенародной советской жизни?
Для автора книги нет в этом вопроса. «Думать кичливо, что наша нация имеет свое особое место в мире и должна жить обособленно, значит не возвышать, а умалять народ, превращать его в племя, в род, а следовательно, мешать ему меряться со стоящими рядом, равняться на передовых, то есть лишать основного стимула движения вперед, прогресса». Если с детства растешь и воспитываешься в постоянном общении с другими нациями и культурами, то воспринимаешь их как родственные. «И это создает такую крепость души, такую стойкость, которой не грозит напор стихии более мощной культуры, ничто не может оторвать эту душу от своих берегов». Как ничто не может и удержать ее в одних лишь этих берегах. Предлагая читателям прочертить карту их дружб, Сильва Капутикян непоколебимо убеждена, что «день ото дня на ней обозначаются все новые места, появляются все новые краски и рельефы, новые люди, новые языки. Это не только география, не простое прибавление людей. Это оказывает прямое воздействие на наш душевный мир, расширяет его меридианы, накладывает на него свои цвета, незаметно отливает новый духовный сплав». Так преломляется в повседневном бытии современного человека многонациональный уклад советской жизни, так входит в его сознание интернациональное единство советской культуры.
Дух и пафос интернационализма питаются обостренным чувством нового, в апофеоз которого выливается эмоционально взволнованный, лирически одухотворенный рассказ Сильвы Капутикян о сегодняшней Армении. Не только островерхие купола Эчмиадзина и Рипсимэ, желтовато-дымчатая пыль развалин двухтысячелетнего языческого Гарии и тысячу лет спустя высеченный в скале христианский Гегард поэтически воплощают ныне облик древней и возрожденной страны Напри. Советская Армения — это и самый большой в Европе телескоп Бюраканской обсерватории, и подземные залы кольцевого ускорителя на атомной станции, и лаборатории электронных машин. «Не только воспетый в старинных напевах, тоскующий в небе журавль — крунк, но и космическая обсерватория «Орион», несущая вести из неведомых пространств мироздания».
Тем сильнее и ярче «излучения света и надежды», которыми Советская Армения насыщает духовную атмосферу спюрка. Его караваны еще в пути. Но как бы далеко от родной земли ни завело их, «надо сделать все, чтобы не затерялись они где-то в чужих песках, чтобы всюду, куда ни держали путь, расстилалось над ними розовое зарево Еревана, нерукотворная кровля Армении».
Этой благородной гуманистической цели духовного сближения, единения разбросанных по свету соплеменников служат прозаические книги Сильвы Капутикян, увлеченно и убежденно написанные беспокойным пером поэта, для которого — стоит повторить снова — нет Родины без Любви и Любви без Родины. «Умей ее беречь» — такой призыв обращает она к современникам. И такой завет оставляет потомкам.
Б. Оскоцкий
Б. Оскоцкий