стоял ни жив ни мертв, судорожно сжимая в руках оставшиеся три яичка. Взор его блуждал по лицам присутствующих. Отовсюду ему отвечали нескрываемым презрением и гневом. Парень натужно улыбался и бормотал, заикаясь:
— Нет, нет, ничего страшного… Я потом их бензином… Да я и сам тоже…
От разъяренных взглядов старик съежился, словно его вытянули хлыстом.
— Даже такой пустяк и то доверить нельзя, — проскрежетал ему родимый сын. — Да отойдите вы наконец от дверей!.. И нос вытрите…
Он изничтожающим взглядом проводил старика, заковылявшего в отведенный ему темный угол.
— Покажи-ка, — обратилась хозяйка к Лаци. Парень, смущаясь, вытянул вперед ноги. — Н-ну и н-ну, — протянула она в ужасе, побледнев как мел, и принялась отчищать расплывшиеся желтые подтеки. — Стыдобища одна на наши головы, другого от него не жди.
— Он же ни при чем, — попробовал вступиться Лаци.
Катица даже посмотреть не решалась в ту сторону, где суетилась ее мать.
А в углу, там, где исчез старик, царила такая тишина, будто дядюшка Ференц уже и не дышал вовсе.
Перевод С. Фадеева (обратно)
Комментарии
1
Перевод С. Фадеева (обратно)2
Перевод С. Солодовник (обратно)3
Перевод С. Солодовник (обратно)4
Перевод С. Фадеева (обратно)5
Перевод Т. Воронкиной (обратно)6
Перевод Т. Воронкиной (обратно)7
Перевод С. Фадеева (обратно)