останавливаясь, к водопаду, а там поедим.

Вниз в третью долину. Никто не бежал. Торжественность все-таки не была нарушена.

Спуск был нелегким. Внизу, в третьей долине, путь им преградил кустарник и лесные заросли. Продираясь сквозь чащу, они порой теряли друг друга из виду. Потом на пути, конечно, оказался ручей, с глубокими ямами и пенными шапками.

Сисс немного замешкалась у очередного куста, и в эту минуту кто-то подошел к ней. Мальчик, из тех, что шагали впереди, сейчас он приотстал. Она посмотрела ему в глаза, и их блеск показался ей необычным. Она быстро спросила:

— Что тебе?

— Сам не знаю, — ответил он.

Мальчик не сводил с нее взгляда. Он сказал:

— Здесь нас никто не видит.

Сисс ответила:

— Ни одна живая душа.

— Давай перепрыгнем через ручей, — предложил он.

Он взял ее за руку, и они вместе прыгнули через ручей. Странный миг, и вот все уже позади. После прыжка он еще несколько шагов держал ее мизинец. И это тоже было странно, он чувствовал, что ее палец слегка вжимается в его ладонь, словно сам по себе.

Они быстро разжали руки и поспешно обошли куст, чтобы присоединиться к остальным.

Дети стояли у подножия замка. Все здесь было огромно. И матово-белые глыбы льда, и мощный водопад. От воды несло пронизывающим холодом. Они подошли к водопаду так близко, как только было возможно. Их одежда вскоре посерела от водяной пыли, поднимавшейся из середины замка и медленно оседавшей вокруг. Воздух дрожал.

Они стояли и раскрывали рты, стараясь сказать что-то друг другу, но не слышали ни одного слова. Лишь видели широко раскрывающиеся рты. Вымокшие и ошеломленные грандиозностью водопада, они, однако, отошли назад — там можно было говорить.

Сисс стояла в кольце. На лицах ее спутников можно было прочесть: мы привели тебя сюда, и привели благополучно. Они сами были взволнованы — величием увиденного, всем вместе.

Сисс неотступно думала о мужчинах, стоявших здесь зимой. Сквозь гул водопада тогда звучала скорбная песнь. Сейчас ей явственно вспоминалось, будто они пели: время изменило воспоминания. Теперь это уже прошлое. Было ли все это напрасно? Нет и нет, не напрасно, те, кто стоял здесь в ту ночь, навсегда запомнят ее.

Но ледяной замок скоро исчезнет, и все будет как прежде, останется неистовый водопад, который никому не мешает, но наполняет собою воздух и сотрясает землю, водопад, которому не будет конца.

Здесь ничего не изменится, Сисс.

Она стояла, не в силах выбраться из круговорота этих мыслей, и вдруг почувствовала, что ее тянут за рукав.

— Сисс, хочешь перекусить?

— Иду.

Она очнулась и увидела вокруг дружелюбные лица. Лица ребят, показавших все, как один: мы хотим, чтобы ты была с нами. Лица, с которых сошло торжественное выражение.

Вскоре они устремились к вершине замка. Карабкались в водяной пыли по крутому склону. Здесь, на границе льда и земли, они увидели, как замок своими ледяными когтями обхватывает камни и деревья, впивается в ложбинки. И все же у водопада достанет мощи заставить эти когти разжаться. Он неустанно трудится, и эта невидимая работа идет сейчас полным ходом. Не прекращаясь, разыгрывается поединок, истинные размеры которого было трудно себе представить.

Наверху лед был такой же, как и повсюду. Белый, ноздреватый, без единого прозрачного места.

— Давайте выйдем наверх! — послышался сквозь шум чей-то голос.

Сисс вздрогнула, вспомнив картину, которую рисовала себе ночью.

— Не надо, это опасно, — ответила она, но в гуле водопада никто ее не услышал.

— Давайте! — крикнул мальчик-вожак и на глазах у Сисс прыгнул на лед.

За ним кинулись все остальные. Сисс сама не заметила, как тоже очутилась на верху замка. Едва коснувшись ногой льда, она почувствовала, что вся громада сотрясается.

— Вы ничего не чувствуете? — крикнула она что было сил. Никто ее не услышал. Все громко кричали что-то. Царил невообразимый шум.

— Ух, здорово! — раздался чей-то крик. Крик такой залихватский, словно они стояли на отделившемся от горы ледяном замке и вместе с ним летели вниз, в клокочущую и брызжущую воду. — Ух, здорово!

У них в глазах появился необычный блеск. Они уже вовсю лазили по вершине замка, кто куда, между куполами, по желобам. Некоторую осторожность они все же соблюдали и карабкались не совсем бесшабашно, понимая, что место это опасное и что, окажись здесь кто-нибудь из взрослых, он бы ни за что их сюда не пустил. Сисс больше никого не предостерегала, она карабкалась наравне с остальными. У нее у самой тоже появился блеск в глазах.

Тут раздался треск.

«Бах», — грохнуло где-то под ними, в самом основании замка. Грохот, удар, словно что-то лопнуло. Казалось, хватили кувалдой по огромному колоколу. Это треснул лед, и в звуке его послышалась гибель. Ледяной замок не выдержал немыслимого напора и дал первую трещину. Первое предвестие смерти.

Даже гул водопада не смог заглушить этот треск.

Дети, находившиеся на вершине замка, побелели от страха и бросились к твердой земле — кто бегом, кто на четвереньках, как придется. У них не было ни малейшего желания улететь вниз вместе со льдом, им хотелось жить.

Нет, нет, думала и Сисс, спасаясь бегством. Как все это похоже на то, что ей привиделось ночью!

Перебравшись на безопасное место, они остановились, чтобы посмотреть, как погибнет замок. Однако этого не случилось. И вообще больше ничего не произошло. Лед выстоял. После первого грохота замок умолк. Река обрушивала на него все новые и новые потоки воды, но замок не поддавался напору.

Еще не вполне оправившись от испуга, они снова спустились к водопаду, несколько ободренные тем, что все кончилось так благополучно. Теперь им будет о чем рассказать. А уходить еще рано. Ледяной замок не отпускал их. Глаза детей по-прежнему блестели.

Их блестящие глаза искали взгляд Сисс, но она не могла разделить их восхищения. Азарт, который охватил ее наверху, бесследно улетучился. Неужели они не чувствуют, что здесь нельзя оставаться? Нет, конечно, у них нет на то причины. Для них это просто приключение.

Прочли они то, что у нее отражалось на лице, и разочаровались в ней? Но ведь они должны почувствовать, что невозможно находиться здесь. Извечный 'гул водопада заполняет собой небо и землю, но не может заполнить одной-единственной пустоты. Они этого не знают, для них это всего лишь приключение, и глаза их блестят.

Она встала и сказала:

— Я больше здесь не могу.

Никто не спросил о причине.

Девочка-вожак подошла к ней и спросила:

— Уходишь?

— Нет. Просто отойду немножко, чуть подальше.

— Ладно, мы все скоро пойдем.

Сисс медленно направилась обратно.