присутствии других людей, – отмахнулся Меркурио. – Если вы мне понадобитесь, то я знаю, где вас найти. – Он открыл люк. – И ничего не рассказывайте Скаваморто, иначе он все у вас отберет.

– Мы могли бы остаться у тебя, – протянул Цольфо.

– Все, уходите, – прикрикнул на него Меркурио. – Мне и одному неплохо. И это мое место.

С этими словами он скользнул вниз, в катакомбы, где протекали сточные воды. Это был его дом.

Глава 2

Удостоверившись в том, что остальные ушли – грязь громко хлюпала у них под ногами, – Меркурио закрыл люк и на четвереньках пополз по низкому узкому проходу. Вымощенный камнями пол покрывали скользкие водоросли. Нащупав знакомый выступ в стене, юноша встал, немного склонив голову влево, – он знал, что в этом месте можно удариться.

Здесь не было слышно шума Священного Города. Вокруг царила тишина. Вечная тишина, нарушаемая лишь мерным капаньем воды да шуршанием крыс. И вдруг Меркурио ощутил внутреннюю пустоту. Ему стало холодно. Повернувшись, он пополз к выходу из катакомб, чтобы сказать остальным, мол, он разрешает им провести здесь ночь. Но когда он добрался до дамбы, Бенедетты, Цольфо и Эрколя уже не было.

– Дурень ты, – буркнул он себе под нос.

Вернувшись в катакомбы, он свернул в коридор, в котором можно было стоять в полный рост. Сводчатый потолок здесь был сделан из туфа, на полу струился ручеек нечистот. На расстоянии десяти шагов друг от друга высились кирпичные колонны. Пройдя ряд колонн, Меркурио юркнул в узкий проход в туфе. Вытащив из сумки огниво, юноша зажег факел, висевший на стене.

Дрожащее пламя пропитанной смолой тряпицы осветило квадратное помещение высотой в два человеческих роста. У противоположной стены высился грубо сколоченный помост. Помосту явно не хватало прочности. Прибитые к четырем ножкам доски образовывали платформу в два шага длиной и шириной. Тут Меркурио мог улечься спать – на помосте ему была нипочем здешняя сырость. Доски были присыпаны соломой, а поверх Меркурио набросил две конских попоны, украшенных роскошной вышивкой. Вышивка изображала герб Папы – эти попоны Меркурио украл на конюшне неподалеку. Часть помоста скрывал тяжелый полог, прорвавшийся в нескольких местах. Судя по всему, это был старый парус.

Поднявшись по шаткой лесенке, Меркурио сунул факел в дыру, которую сам же когда-то проделал в стене. Осторожно открыв украденный у купца кошель, юноша вытряхнул монеты на доски, любуясь бликами огня на золоте. Он пересчитал их еще раз. Двадцать четыре золотых монеты. Целое состояние. Казалось бы, можно было радоваться, но в его ушах все еще звучали проклятья купца. Меркурио боялся, что теперь на него обрушатся разные несчастья. В конце концов, в народе говорили, что евреев хранит сам дьявол, потому что все они – ведьмаки. Меркурио перекрестился, глядя на красную руку на кошеле. Этот символ пугал его, потому юноша переложил монеты в другой кошель – на этот раз льняной.

Достав из заплечной сумки ломоть черствого хлеба, он закутался в попону и принялся грызть сухую корочку, борясь с искушением как можно скорее покинуть это укрытие. Вот уже три месяца тишина и безлюдье в катакомбах пугали его. Перегнувшись через край платформы, Меркурио посмотрел на влажный пол.

– Тут совершенно безопасно, – громко сказал он себе.

Пожевав еще, он опять уставился на пол, точно пытаясь что-то там разглядеть.

Наконец он устроился поудобнее.

– Пора спать.

Но спать не хотелось.

Вновь и вновь ему слышался тот ужасный шум, в точности как три месяца назад, когда вода затопила подземные каналы. Слышался писк крыс, отчаянно пытавшихся спастись…

Распахнув глаза, Меркурио сел и перекрестился. Юноша опять заглянул под платформу. Воды там не было. Прошел уже год с тех пор, как он сбежал от Скаваморто, но юноша до сих пор не привык к одиночеству.

– Меркурио… Меркурио, ты там? – вдруг услышал он.

Схватив факел, парень спрыгнул с помоста. Дойдя до входа в свое укрытие, он увидел Бенедетту, Цольфо и Эрколя.

– Что вам тут нужно? Я же сказал вам, чтобы вы уходили, – рявкнул он.

Меркурио не мог сказать им, что рад их видеть. Он просто не привык говорить такое.

– В таверне «У поэтов»… – со слезами на глазах начала Бенедетта. – Так вот, тамошний трактирщик…

– Украл у нас золотую монету! – договорил за нее Цольфо.

– А мне до того какое дело? – осведомился Меркурио, размахивая факелом у его лица.

– Мы отдали рыбу нищим, – продолжила Бенедетта. – Хотели поесть как богачи… Мы пошли в таверну и заказали у трактирщика всяких вкусностей. Он у меня и спросил, могу ли я за все это заплатить. Я показала ему золотую монету, а он мне и говорит, мол, надо на зуб попробовать, настоящее ли золотишко. А потом добавляет: «Все, монета теперь моя. Хочешь, зови стражу. Посмотрим, как ты им объяснишь, откуда у тебя золото. По тебе же видно, что ты воровка. Пошли вон из моей таверны, ворье!» А потом он расхохотался, а мы убежали. А он все смеялся и смеялся нам вслед…

– Подлец проклятущий! – воскликнул Цольфо.

Меркурио уставился на него.

– А от меня вы чего хотите?

– Я… – неуверенно, почти испуганно пробормотала Бенедетта.

– Мы… – столь же растерянно протянул Цольфо.

Меркурио молча смотрел на них.

– Ты должен нам помочь, – наконец выпалила девушка.

– Да, помоги нам, – поддержал ее Цольфо.

– И зачем мне это делать?

Все трое смущенно уставились в пол. Воцарилась тишина.

– Пойдем отсюда, – наконец сказала Бенедетта. – Мы ошиблись.

Меркурио молча смотрел на них. Эта троица напоминала ему диких псов, бродивших ночью по улицам Рима. Кожа да кости, всегда начеку, малейший шорох – и уши у них уже торчком, боятся собственной тени. И, как и уличные псы, эти трое часто скалили зубы, надеясь, что их примут за хищников. Хотя они просто боялись, что в них бросят камень. Меркурио в точности знал, что они чувствуют, ибо сам часто переживал подобное.

– Погодите, – сказал он, когда они уже повернулись, собираясь уходить. – А кто тот трактирщик, который украл у вас монету?

– А тебе какое дело? – вскинулась Бенедетта.

Меркурио улыбнулся. Похоже, он нашел способ, как убедить их остаться, не проявив при этом слабость.

– Мне все равно. Но забавно будет поразмыслить над тем, как отплатить этому мерзавцу.

– Да, вначале нужно все обдумать.

– Заходите. Сегодня можете переночевать здесь, – заявил Меркурио, направляясь ко входу в свое укрытие. – Но чтобы вам было ясно, я помогу вам вернуть монету, а потом наши пути расходятся!

– Рада, что ты сам это предложил! – выпалила Бенедетта. – У меня нет никакого желания и дальше с тобой нянчиться.

Рассмеявшись, Меркурио указал на вход.

– Дамы