приключение из тех, какие показывают в кино. Этот доктор Дуглас, оказывается, веселый типчик. А поначалу он показался ей респектабельным занудой.

— У тебя заметно выросла грудь, — сказал он, коснувшись ее обоих сосков сразу. — Превращаешься в настоящую женщину. Смазливую и очень сексапильную. Хочешь быть сексапильной?

— Да, — прошептала Сью. — Очень хочу. Но сперва выковырь из меня этого ублюдка.

— Не спеши, малышка. Ты думаешь, будто он приносит тебе вред, на самом же деле он очень полезен для твоего организма. Благодаря ему твои внутренние органы стали упругими и очень чувствительными. Ты даже не можешь вообразить, как прекрасны женские влагалище и матка в самые первые недели беременности.

Он взял Сью за лодыжки и резко дернул на себя. Потом согнул ее ноги в коленях и одним резким движением широко развел их в сторону. Сью вскрикнула, ощутив резкую боль в паху, и тут же в нее вошло что-то большое, прохладное и скользкое. Ей сделалось щекотно, она заерзала на клеенке, стала брыкать ногами. Как весело и ни капельки не страшно. Даже приятно. Очень…

Она вскрикнула, ощутив сильнейший оргазм, и покрылась испариной. От следующего она чуть было не лишилась сознания. Потом последовал еще один… Доктор Дуглас больно стиснул ее за талию и сказал:

— Держись. Напряги все мускулы. Умница.

Ее тело словно пронзило кинжалом, только его удар причинял не боль, а ни с чем не сравнимое наслаждение. Она задыхалась и ловила ртом воздух. Внезапно доктор Дуглас сдернул с нее очки.

— А теперь садись на пол. Живей. — Он был в джинсах, из расстегнутой ширинки которых высовывалась темно-красная головка пениса. Сью беспрекословно повиновалась — она была точно во сне. Доктор Дуглас уселся на край стола и сунул ей в нос босую ногу. — Соси мои пальцы. Они чистые. Ну же.

Сперва она делала это неумело и без интереса, но потом вошла во вкус, и доктор Дуглас заохал и стал закатывать глаза. Наконец он повалился на стол, вытащил из ширинки своей член и принялся мять и дергать его, но скоро утомился и затих. Сью встала с пола и провела ладонью у себя между ног. Ладонь осталась совершенно сухой. Она знала, что после аборта обязательно должна быть кровь.

— Ты меня надул, — сказала она, стоя над лежащим на столе толстяком. — Я заявлю на тебя в полицию.

Он медленно сел и застегнул джинсы.

— Ты делаешь успехи, малышка. Только ты забыла одну вещь: от пациентов нашей клиники полиция заявлений не берет. В силу… как бы тебе это объяснить… ну да, специфичности их образа мышления.

— Но почему ты меня надул? — уже не таким заносчивым тоном вопрошала Сью.

— Разве тебе было плохо? Хуже, чем с этим чернокожим Санта-Клаусом? Разумеется, мне не по средствам осыпать тебя столь щедрыми дарами, как умудрился сделать этот подонок.

И доктор Дуглас громко рассмеялся.

Сью наотмашь ударила толстяка по лицу, и на его волосатую грудь закапала из носа кровь.

— Предупреждаю, малышка: если будешь вести себя плохо, я передам тебя в руки доктора Кренстон. Старушка Мэри, смею тебя заверить, будет педантично выполнять все предписания твоего горячо любимого дедули.

— Ненавижу! — прошипела Сью. — И тебя тоже. Ты настоящий шантажист.

— Но тебе нравится заниматься со мной сексом, верно? Одевайся. Я оставлю тебе ключ от твоей комнаты, и завтра ты спустишься сюда сама. Если, конечно, захочешь. И, пожалуйста, помни следующее: я никогда не смотрю дважды один и тот же фильм, точно так же не терплю повторений в сексе. Завтра тебя будут ждать новые ощущения.

— А как же это? — плаксивым голосом спросила Сью и ткнула указательным пальцем в свой живот.

— Я даю тебе лекарство, чтобы он умер. Ему там уже плохо. Очень плохо. А нам с тобой хорошо. Верно, малышка?

За две недели занятий сексом с доктором Дугласом в подвале клиники Сью заметно изменилась в лучшую сторону. Ее по-девичьи угловатые формы где надо округлились, а где надо сделались тоньше и изящней, словно по ним прошелся невидимый резец опытного скульптора. Грудь поднялась и сделалась тяжелой и упругой. Сью очень гордилась ею и часами рассматривала себя в зеркале. Она наотрез отказалась от свиданий с дедом. Директору клиники она сказала:

— Передайте этому старому педерасту, что мне здесь очень хорошо. Настолько хорошо, что я больше не хочу видеть его лицемерную рожу. Но пускай он не расстраивается — я обязательно приду на его похороны, где бы я в то время ни оказалась.

Тэлботу передали слова внучки, но, разумеется, в таком смягченном и облагороженном виде, что он прослезился от умиления. Он поинтересовался у доктора Дугласа, как идет выздоровление, и получил весьма удовлетворивший его ответ, напичканный медицинской терминологией.

— Надеюсь, вы сможете прооперировать мою девочку в самом ближайшем будущем, — сказал Тэлбот, уже стоя в дверях. — Бедняжка, наверное, так страдает. Ведь наша семья принадлежит к католической общине, а аборт, как вы знаете, считается у католиков смертным грехом. Быть может, мы оставим ее в неведении относительно случившегося? Ну, например, скажем, что у нее какая-то легкая физиологическая аномалия, которую бесследно устранит простейшая операция. Надеюсь, она будет здорова к новому учебному году?

— Я все понял, мистер Тэлбот. Тем более что в нашей клинике не принято обсуждать с пациентами историю их болезни. Что касается ее здоровья, то мы, если не возражаете, поговорим об этом чуть позже. Все будет отлично, мистер Тэлбот.

Сью доктор Дуглас сказал:

— Твой дедушка собрался держать тебя здесь, пока ты не родишь. Потом он намерен отправить тебя в колледж для старых дев.

— Пошел бы он… — Сью выругалась. Она пришла в кабинет доктора Дугласа на очередное обследование. Теперь вид гинекологического кресла ее страшно возбуждал. Она не без удовольствия заметила, как дрожат руки доктора Дугласа с зажатым между большим и указательным пальцами пинцетом.

— Плод не увеличивается в размерах. Мне удалось остановить его рост. — Доктор Дуглас удовлетворенно потер свои обтянутые тонкой резиной перчаток руки. — Этот препарат произведет настоящую сенсацию.

— И что, я теперь всегда буду носить в себе этого ублюдка? — поинтересовалась Сью, медленно слезая с кресла.

— Нет, ты понимаешь, какой подымется шум? Тем более что таблетки абсолютно безвредны. Напротив, они улучшают фигуру, способствуя правильному распределению мышечной ткани, и, что самое важное, обостряют сексуальные ощущения.

— Ты сделал из меня подопытную крысу, — буркнула Сью, заворачиваясь в халат. — Сегодня мне во сколько приходить?

— Сегодня не приходи. — Доктор Дуглас стянул перчатки и швырнул их