случаю с кварцевым генератором. Устройство, продемонстрированное нашему человеку, – всего лишь простейший экспериментальный образец. Грубо говоря, ванночка с раствором, который меняет свой цвет при прохождении электрического тока.

– А вы… уверены, что показали вам действительное состояние дел?

– Уверен. Поскольку основные силы «Маркони» брошены на радиолокацию, данное направление практически не финансируется. Наш человек переговорил с ведущим специалистом, и тот, считая, что мы предполагаем приобрести патент или профинансировать исследования, чуть из кожи не вывернулся. Мы с большой долей вероятности можем заключить, что это направление у англичан в данный момент не развивается.

– Это хорошо, что вы уверены. Кстати, патент имеет смысл и перекупить.

– Уже сделано, товарищ Сталин. Кроме того, в этот прибор встроен электрический вычислитель. Разрешите, я покажу?

Берия, держа прибор так, чтобы экран был виден вождю, нажал несколько кнопок и бодро перемножил пару четырехзначных цифр. Сталину очень хотелось испытать диковинный прибор самому, но он сдержался.

– А это что? – Обкуренный палец Сталина указывал на ярко-красный лоскут.

– При задержании гражданин Чеботарев был одет в ярко-красную куртку странного покроя. Материал куртки также показался странным, и было принято решение произвести его анализ.

– И? – «Многофункциональный прибор» лег на прежнее место. Материал лоскута оказался холодным и скользким на ощупь.

– Ткань состоит из синтетических нитей. Волокно, по всей видимости, является продуктом переработки нефти. Аналогично синтетическому каучуку, но тут совсем иной процесс. Чем-то подобным занимаются американцы, но…

– Но это тоже далеко до технологии такого уровня, да? А вы не думаете, что те же британцы собрали свои новейшие разработки и аккуратно подвели вас к той мысли, которую вы мне и изложили?

– Мы считаем это маловероятным, товарищ Сталин. Стоимость подобных разработок составит многие миллионы фунтов. У Британии, Германии или даже Америки сейчас есть более неотложные задачи, чем вбухивать средства в авантюру с непредсказуемым результатом. Кроме того, считая основным подозреваемым Англию, замечу, что у них сейчас очень затруднительное финансовое положение. Даже проведи они соответствующие разработки, они могли бы продать патенты или даже готовые изделия тем же Соединенным Штатам. И получили бы уже сотни миллионов, а то и миллиарды. А сейчас… Сейчас они вынуждены отдавать Америке свои стратегические базы в обмен на пять десятков устаревших эсминцев. Затевая такую провокацию, они не могут иметь никакой уверенности в успехе.

– Убедительно. Но… Недостаточно убедительно. Но, впрочем, вы все еще не продемонстрировали свой главный аргумент, так? Надеюсь, его сейчас доставят, и он будет действительно весомым.

И аргумент доставили. И был он действительно весом. В прямом смысле. Телефон на столе зазвонил, и после короткого разговора белобрысый лейтенант госбезопасности и остролицый человек в пошитом по фигуре, но изрядно помятом (видимо, долго лежавшем где-то стопочкой) сером костюме вкатили в кабинет громоздкий стенд на колесиках. За последнюю неделю аппарат значительно улучшил свой вид, но все равно контраст между аккуратным серебристым диском и окружающей его путаницей проводов, трансформаторов и радиоламп впечатлял.

– А! Товарищ Термен! – Худолицый вздрогнул. От обращения «товарищ» он уже отвык, а в устах Сталина это слово означало как минимум пересмотр дела, а то и реабилитацию. – Так это вы занимались экспертизой! Что ж, Лаврентий Павлович, если у вас к этому делу привлечены ученые такого уровня, то мы очень скоро выясним, с чем же это нам пришлось столкнуться.

Белобрысый лейтенант вытянулся в углу, прикинувшись мебелью, а Термен достал из недр стенда простую деревянную указку и начал лекцию. Иначе этот рассказ назвать было трудно. Сейчас он был не заключенным пред ликами сильных мира сего, а ученым, просвещающим заинтересованных слушателей.

Лаборатория номер восемь получила для исследования образец неизвестного прибора, изъятого в ходе неизвестной докладчику операции сотрудниками НКВД у иностранного шпиона. В ходе операции образец получил существенные повреждения. К счастью, поврежденные блоки удалось воссоздать на имеющейся технической базе лаборатории. В результате исследования приведенного в рабочее состояние образца удалось выяснить, что исследуемый объект является аналогом портативного патефона (тут брови Сталина недоуменно поползли вверх), использующего в своей работе ряд совершенно неизвестных доселе принципов.

Несколько дней назад удалось установить, что принцип записи звука на пластинках патефона является дискретным, а не аналоговым. Я имею в виду, что на обычной патефонной пластинке записываются колебания иглы, копирующие принимаемые микрофоном звуковые волны. При воспроизведении эти колебания просто усиливаются до уровня слышимого звука. Это – аналоговый метод. В данном случае звук записан с помощью специального цифрового кода, как в нотной записи или, скорее, шифровке. Да, дешифровальное устройство расположено в этом аппарате и является некоей арифметическо-логической машиной. Да, применение подобных устройств для зашифрованной переписки позволило бы революционным образом изменить шифровальное дело. Да, такие работы ведутся в Германии и Японии, но, по имеющимся сведениям, сложность и стойкость их шифров в тысячи и даже в миллионы раз ниже. Однако, возвращаясь к теме, после консультации с математиками из Академии Наук СССР, конкретно с товарищами Ляпуновым и Боголюбовым, выяснилось, что мощность подобного устройства должна составлять не менее полумиллиона простейших арифметических или логических операций в секунду. Современные счетные устройства позволяют достигать максимум нескольких десятков операций, то есть слабее этого в сотни тысяч раз.

Кроме того, интересен сам способ съема информации. Чтение осуществляется сфокусированным монохроматическим световым лучом. Монохроматический – значит имеющий строго определенную длину волны. Нет, такие устройства до сих пор были неизвестны.

Сама конструкция заводского производства На это указывает широкое применение штамповки и стандартных деталей. Все основные электрические схемы сконцентрированы вот в этих черных панельках. Мы называем их «микросхемами». Изучение одной микросхемы из сломанного блока под микроскопом выявило наличие сложной структуры с характерным размером менее микрона. Микрон – это одна тысячная миллиметра. Вот эта микросхема, судя по