возможности поскучать. Но теперь ей было почти сорок, дети уже хоть как-то могли о себе позаботиться, и у нее был шанс найти в жизни что-то более интересное. Поэтому ей вовсе не улыбалась перспектива начать готовиться к спокойной жизни на пенсии. Она только начала свое возвращение в строй.
Тэсс медленно подняла бокал и сделала долгий глоток. Может, все это глупости, и она пытается принять решение, исходя из собственных эгоистических побуждений? Может, и правда, детям будет лучше за городом? Уж Хэтти-то точно, но насчет мальчиков она сомневалась. Они станут слишком скучать по своим друзьям. У Джейка в последнее время их появилось много, гораздо больше, чем у них с Марком. И что она будет делать с двумя подростками за городом, где нет ни скейтплощадок, ни многоэкранных кинотеатров? Неудивительно, что сельские жители вечно во что-нибудь стреляют, им просто больше нечего делать.
А самое главное, если они уедут из Лондона, она лишится эмоциональной поддержки. Не будет рядом Марджи, которая живет за два дома от них, не будет Ванессы из единственного в округе дома с двумя фасадами, который стоит на более нарядном конце улицы у пустыря. Когда Тэсс впервые ее увидела, она как раз подала машину назад и, врезавшись в стоявший сзади автомобиль, вышла, даже не оглянувшись на бампер. Перекинув шарф через плечо и проведя рукой по безупречно уложенным светлым волосам, дама прошествовала к своей темно-синей входной двери. Тэсс сочла ее потрясающе шикарной и даже не посмела ей улыбнуться, когда они встретились в магазинчике деликатесов. Но в конце концов Ванесса сама подошла к ней и поинтересовалась, не ее ли сын тот красивый темноволосый мальчик, который вечно катается на скейтборде взад-вперед по улице. Тэсс робко призналась, что да, это Джейк, на что Ванесса ответила, что ее дочь Клементина в него по уши влюбилась, и чтобы они всей семьей приходили на чай.
Дом у Ванессы был такой же великолепный и ухоженный, как и она сама, что сильно расстроило Тэсс. Ванесса вела жизнь, о которой Тэсс порой мечтала в первые годы брака — никакой карьеры, богатый муж и куча времени, чтобы возиться с мебелью и ходить в косметические салоны. Однако это продолжалось недолго. Как справедливо заметила Марджи, они любили ходить по магазинам, пить кофе в «Старбакс» и обсуждать материал на занавески потому, что таким образом хоть немного отключались от карьеры, требовавшей большого интеллектуального напряжения, пусть даже у Тэсс она занимала неполный рабочий день. У Ванессы такой сердцевины не было, одна внешняя позолота. Она опасалась презрения со стороны Тэсс и Марджи и честно признавалась, что завидует их целеустремленности. Ведь ее жизненный статус определяется тем, насколько она стройна, какую одежду покупает, где находится ее дом и примут ли ее дочерей в школу Св. Павла. Глянцевую жизнь подруги портил и напыщенный муж, который обращался с ней как с секретаршей.
Несмотря на различия, за несколько месяцев женщины образовали триумвират, который был в состоянии справиться с большинством мелких повседневных неприятностей. А их было немало, включая проблемы с бывшим мужем Марджи и нытье Ванессы о том, что у нее нет цели в жизни, кроме подбора сочетающихся по цвету драпировок и надежд на новую косметическую подтяжку лица без хирургического вмешательства. Как Тэсс выживет в сельской глуши, если не будет подруг, с которыми ей легко, весело, и рядом с которыми она чувствует себя нужной и интересной?
Тэсс заерзала на тахте, вытягивая из-под себя ногу и массируя ее, чтобы восстановить кровообращение. Загоревшая на лодыжках кожа начинала облезать, а педикюр, сделанный специально для каникул, потрескался. Она рассчитывала, что сегодняшний вечер будет островком покоя, где можно принять обдуманное решение о том, чего хочешь в жизни. Возможно, смена работы это шаг вперед. А вместо этого ее наполнило ощущение тревоги. Неужели она просто боялась покинуть коттедж, вернуться домой, снова столкнуться с жизнью и с необходимостью обдумывать переезд и все, что с ним было связано? Это были конкретные страхи, которые Тэсс могла понять. Но больше всего ее пугало противоречивое и неясное ощущение того, что она больше не может играть ту роль, которую сама для себя написала. Если она станет искать себя, примет некий неясный вызов, то что найдет? Если снять маску, что останется? Тэсс подумала о том, что все время старалась сделать счастливыми тех, кого любит. Но что если так она до конца отдала и саму себя? Может быть, потому так много мужчин, включая Марка, думают прежде всего о себе, что женщины заботятся о семье и детях? У мужчин просто сильнее развит инстинкт самосохранения.
В комнате стало прохладно. Тэсс решила разжечь огонь в камине и задумалась о том, есть ли дрова в сарайчике у задней двери, но потом вспомнила, что он был заперт — летом потребности в дровах не было.
Она зябко поежилась. Снаружи темно-синее небо уже стало черным. Настолько черным, что казалось, если открыть окно, чернота затечет внутрь, будто расплавленная полуночная лава. Тишина, которая поначалу ее успокаивала, теперь казалась пугающе громкой. Пора идти спать. Тэсс вздохнула. Все эти размышления ни к чему не привели.
Когда она обнаружила Хэтти в своей постели, это показалось ей божьим даром.