В германии генерал Эрвин Рейниджер завершил созыв всех офицеров, которых ему удалось завербовать для сопротивления. Некоторые из них нервничали: это было заметно по капелькам пота над губой и мечущимся глазам. Другие были непоколебимы. У всех зудила совесть. Вместе они представляли более половины армии Рейха, и их полки уже окружили город. Готовые захватить его полностью.
В подвале Генрике заколола свои слишком выцветшие волосы и меняла кнопки на карте. С каждым вздохом она молилась о девушке, которую считала за дочь. С каждым вздохом она молилась, чтобы весь красный цвет ушел.
А за двадцать тысяч километров Яэль пробиралась сквозь улицы Токио, ее короткие черные волосы все еще мокрые от воды рва, который она только переплыла, черты лица идеально сочетаются с каждым пешеходом на улице. Она держала ухо в остро, пытаясь уловить хоть какие-то новости о том, что происходит на западе. Но единственными словами из уст людей были Адель и убийство. Внимание было приковано к выстрелу, раздавшемуся на балу Победителей. Как и планировал Рейниджер.
Ее миссия прошла не совсем гладко, да, но она не была провалена. Она сделала все, что от нее требовалось: проехала на мотоцикле через континенты, посетила бал Победителей, достала оружие, выстрелила в упор. Человек умер, чтобы сделать мир лучше, и хотя это и была ошибочная жертва, кровь было не вернуть.
Красный цвет пролился. Но в этот раз, наряду с ним лилась и надежда.
Операция Валькирия Два на ходу. По всему Рейху сети сопротивления работали, распространялись. Лондон. Париж. Багдад. Триполи. Прага. Вена. Амстердам. Город за городом, они восставали.
Мир не просто двигался. Он ожил. И он готов к борьбе.