Марта накладывала мальчику жгут. Когда она затянула повязку, глаза ребенка открылись и стали следить за тенями на крыше. Марта склонилась над ним и улыбнулась.
— Кто бы ты ни был, все будет хорошо, дорогой, — сказала она.
лось из-за тучи, и подул свежий ветер. Начался новый этап путешествия к устью реки.
На полуразрушенной пристани, у которой стоял пароход Второго Времени, было безлюдно. К облегчению путников, никто из людей Джингаданджелоу не пришел их провожать, и они не услышали ни проклятий, ни других напутственных слов. Только когда они отплыли на некоторое расстояние, на берегу показалась одинокая фигура и помахала им, но они были слишком далеко и не могли ее разглядеть.
Седая Борода и Чарли подняли весла, когда бриз наполнил парус, и Чарли сел за руль рядом с Мартой. Они переглянулись, но никто не произнес ни слова.
Седая Борода погрузился в тяжелые раздумья. По крайней мере, в одном оказался прав старый обманщик. Люди действительно подняли руку на свое же юное поколение. Он, Седая Борода, сам выстрелил в первого ребенка, которого увидел вблизи! Может, в человеке таилось некое детоубийственное стремление?
Несомненно, новое поколение обладало сильным инстинктом самосохранения. И неудивительно, ведь их было так мало на Земле. Они опасались человека. Судя по одеянию, они отождествляли себя скорее с животными, чем с безумными старцами, еще населявшими планету. Впрочем, через несколько лет…
— Их нужно научить не бояться нас, — рассеянно проговорил Седая Борода. — После этого поучительного случая мы могли бы оказать им существенную помощь.
— Конечно, должно быть, как ты говоришь. Но они в самом деле новая раса, может быть, их и не стоит учить не бояться нас, — заметила Марта. Она встала и положила руку ему на плечо.
Седая Борода задумался над ее словами, а Марта прошла к импровизированным носилкам, с улыбкой склонилась над ними и принялась осторожно менять повязку маленькому Артуру. С минуту муж разглядывал ее лицо, руки и ребенка, серьезно смотревшего ей в глаза. Потом повернул голову и положил одну руку на свою винтовку, а другую поднес козырьком ко лбу, делая вид, будто изучает далекие холмы на горизонте.
* * *