у них что-нибудь вроде: «В комнату вошёл человек в шляпе и жёлтых ботинках…». Об этом ещё Стругацкие писали…

— Это у которых «Сталкер»? — свою работу в Бюро шеф начинал в качестве сотрудника отдела кино, поэтому о творчестве многих писателей мог судить только по экранизациям. — И всё равно я не понял, почему плохо, что это кто-то из интернет-писателей.

— А потому, что какими-то более-менее научными обоснованиями они себя тоже не утруждают. Напишут, что герой неуязвим — и баста! Вот и попробуй его уязвить… Пули от него, наверное, отскакивают? — спросил я и, увидев утвердительный кивок шефа, уверенно сказал: — Ясно, поле какое-то! Очень модный приём. А вот какое именно — этого и сам автор не знает! И как прикажешь с ним бороться?

— Слушай, Дэн, — встревоженно сказал шеф, — надо тебе на место ехать. Всё равно лучше тебя здесь никто не справится, может, сообразишь что-то, подскажешь… В общем, собирайся и выходи, я уже у твоего подъезда.

— Где хоть он? — спросил я и, узнав, что всего-то километрах в пятидесяти, мрачно подумал, что хотя бы в этом повезло.

По дороге в машине шефа я просмотрел видеоматериал, но это мне ничего не дало: парня было видно очень плохо, а то, что от него всё отскакивает, я уже от Алекса слышал. Всё же какая-то надежда на благополучный исход была: меня не оставляло ощущение, что где-то я с подобным уже встречался.

За Стоктоном мы свернули в лесок и минут через пятнадцать были на месте событий. Признаться, расположился парень для выполнения своих замыслов очень удачно: на полянке между шоссе и железной дорогой. Хоть там круши, хоть здесь… Спецназы, правда, взяли его в кольцо, но его это, похоже, мало волновало. Он откровенно издевался над ними, хохоча по поводу каждого их выстрела, и выкрикивал, очевидно, что-то обидное. Слов из-за дальности расстояния слышно не было.

Пригибаясь, я продвинулся поближе и лёг в траву рядом с гранатомётчиком — дальше меня не пустили. Отсюда, по крайней мере, я уже слышал реплики фигуранта и стал внимательно к нему прислушиваться и приглядываться.

Последние сомнения в том, что это — дитя интернет-творчества, исчезли, когда я услышал, что изъясняется он на так называемом интернет-албанском; языке, придуманном малограмотными людьми для сокрытия собственной безграмотности: я, мол, ошибки нарочно делаю, а вовсе не оттого, что не знаю, как правильно.

— Ишо разок! — гоготал он в ответ на автоматную очередь, простучавшую ему по плечам, — у миня тут чисалозь! Тока сам не высовывайси: уложу всех!

При этих словах меня, как по голове стукнуло: осенила догадка, и очень неприятная, которую следовало немедленно проверить.

— Слушай, — попросил я гранатомётчика, — влепи-ка ему в правое колено.

— А что толку? — мрачно сказал он. — Хоть в левый глаз: от него всё отскакивает.

— Давай, давай, — торопливо сказал я, — делай, что говорят!

Гранатомётчик недовольно пробурчал что-то невнятное, прицелился и выстрелил. Он знал своё дело: граната разорвалась именно там, где я и хотел. Парень почесал коленку.

— Шо удумал, гад! — плаксивым голосом сказал он. — Миня как рас здесь вчира кошка поцарапала, знаишь, как больно было!

Всё стало ясно. Я выругался, поднялся во весь рост и пошёл назад, не обращая на супермена внимания.

— Дэн, ты что? — бросился ко мне испуганный шеф. — Он же тебя…

— Вертолёт у тебя есть? — перебил я его. — Отправь меня домой.

— Слушай, — просительно сказал он, — неужели так плохо? Ну, попробуй ещё!

— Нечего и думать, я его знаю. Поэтому и домой мне срочно нужно, — я отвёл глаза в сторону. — Это мой герой, Алекс, я его придумал.

— Ты? — изумился шеф.

— Ну, да, — мрачно подтвердил я. — Я до работы в Бюро тоже интернет-писательством баловался. Вот и сотворил однажды это чудо. Джон-Уложу-Всех — вот как его зовут. Идиотское произведение вышло. Я всего главы три написал и в Инет выложил: мол, почитайте, ребята, и напишите мне, как получилось. Да только не ответил никто: сразу ясно было, что не литература это, а полный маразм, бред шизофреника. Вот и бросил я всё это, а потом и забыл.

— Ну, спасибо тебе, Дэн! — покачал головой шеф. — Удружил! Ты хоть скажи, как его одолеть можно, пока он ещё чего-нибудь не натворил?

Я безнадёжно махнул рукой.

— Ничего вы ним не сделаете, хоть ядерной бомбой глушите. Выход один: я должен разыскать этот свой рассказ и продолжить. Придумаю ему какую-нибудь ахиллесову пяту и сообщу вам, как с ним справиться.

— Так не тяни! — проорал шеф и втолкнул меня в свою машину. — Вертолёт в километре отсюда, поехали!

Добравшись до своей квартиры, я сначала включил компьютер и только потом стал раздеваться. Плохо было то, что я не помнил, на какой именно сайт выложил этот рассказ. После получасового лихорадочного шныряния я сумел-таки его обнаружить.

Бр-р, ну, и названьице: «Кровавая резня в Уордшире»! Я покраснел, вышел на последнюю страницу и задумался. Что бы с ним такое сотворить?

Наконец, меня осенило. С давно забытым чувством вдохновения я отстучал страниц десять и до того увлёкся, что позабыл, для чего я, собственно, это делаю. Вспомнив, я с сожалением оторвался от продолжения романа, который, как мне показалось, сейчас стал получаться вовсе не плохо, и вызвал шефа.

— Готово, — сказал я. — У него в оружии заряд кончился и по полю защиты пошла какая-то непонятная трещина. Сейчас оно развалится, так что можете брать его голыми руками.

— Замечательно! — обрадовался шеф и тут же отдал какие-то приказания; затем, убедившись, что рядом никого нет, подмигнул мне: — Дэн, никто и знать не будет, что это был твой герой. Так что подъезжай за премиальными. Давай махнём куда-нибудь, отметим это дело?

— В другой раз, Алекс, — помотал головой я. — У меня тут одно дельце появилось. Спасибо за то, что никому не сказал!

И, не обращая внимания на его недовольное лицо, отключился.

Воровато оглянувшись по сторонам, я вновь уселся за компьютер. «Кровавая резня в Уордшире» напомнила мне ещё об одном своём рассказе, с которым тоже нужно было срочно что-то делать. Там у меня инопланетянин собирался в одиночку завоевать Землю и, судя по невероятному количеству всякого супероружия, которое было у него на борту, вполне мог это сделать. «Наглое порабощение Земли» я отыскал быстро, освежил в памяти сюжет. Прочитав последние строки, я посидел немного, затем злорадно ухмыльнулся и наградил своего героя агорафобией — боязнью открытого пространства. Вот уж с такой-то бедой он за пределы Виртуальности никак не высунется!