прибывающего врага.

«Ступай», — сказала она. — «Передай Беседующему…» Она замолчала, нечастый румянец окрасил ее загорелые щеки, когда ей не удалось подобрать правильные слова.

Таранас был глубоко тронут, но уважал ее личные чувства. «Я знаю, что сказать Беседующему, леди. Прощайте».

Как отлив, оставляющий на берегу обломки, эльфийская армия утекла, оставляя на каменистом холме маленький отряд сильванестийцев. Семьдесят пять сотен воинов, верхом и пешком, скрылись среди сосен и можжевельника. Несмотря на усталость и тяжесть на сердце, с их стороны слышался лишь шелест ветра. Добровольцы следили за их уходом.

Львица выгнулась в седле. Из длинной обшитой кожей трубы, привязанной к бедрам Орлиного Глаза, она извлекла три отрезка полированной стали, каждый примерно четырех футов длиной. Свинчивая их концы, она вскоре получила грозное копье, смертоносное оружие всадника грифона.

Лучники подняли головы. Они услышали одиночный голос, намного басовитее эльфийского, даже басовитее человеческого, ревущий вдали. Командир минотавров подбадривал свои войска. Все посмотрели на Баранталонуса. Он в ответ посмотрел на Львицу.

«Я пока не буду отвечать», — сказала она, натягивая кольчужные рукавицы. Хотя они и были сшиты из светлой ткани, отражающей солнце, надевать их было подобно тому, чтобы сунуть руки в горячую сковородку. «Нет смысла выдавать нашу позицию».

Облака пыли становились гуще, растекаясь полукругом с юга на север, полностью охватывая небольшую возвышенность. Бряцая и грохоча, огромная бронированная армада минотавров приближалась. Камушки подпрыгивали, когда пустыня сотрясалась под поступью двух тысяч быколюдей. Орлиный Глаз больше не перебирал когтистыми передними лапами по горячему песку. Грифон стоял, не двигаясь и не сводя с приближающегося врага взгляда золотистых глаз, ожидая малейшей команды своего всадника.

Кериансерай затянула под подбородком ремешки шлема. Это не был боевой шлем, стальной или железный, а простая кожаная шапочка, главным образом нужная для того, чтобы ее густые золотистые волосы не падали на лицо, когда она находилась в воздухе. Она сняла с колен стальное копье и сунула его подмышку. У нее в голове роились мысли: Какой долгий путь она проделала от лесов Квалинести. Там она впервые сразилась с неракцами, имея лишь простую кожаную пращу. Теперь она с рыцарским оружием в руке командует со спины грифона лордами Сильванести. Причудливая судьба привела ее сюда.

Судьба — и ее муж. Когда-то презираемый как «Король-Марионетка», орудие рыцарей Нераки, Гилтас оставил тихую уютную жизнь, чтобы вести остатки эльфийских наций через горы и пустыню, и найти убежище в Кхуре. Теперь никто не называл его марионеткой. Коалиции квалинестийцев, сильванестийцев и кагонестийцев, покинувших свои лесные земли, было шесть лет, и она все еще была хрупкой, как яйцо колибри. Вместе их удерживал Гилтас, Беседующий с Солнцем и Звездами.

Грохот от приближения минотавров был оглушительным. Они маршировали группами плотных треугольных боевых порядков, вершиной вперед, ведя наступление своим знаменитым «драконьим зубом». Встречавший их линейным строем враг в бою оказывался стиснутым с двух сторон. Эти драконьи зубы минотавров пережевывали и уничтожали целые армии. Но Кериансерай не собиралась сегодня играть по их правилам.

Она посмотрела на Баранталонуса и кивнула. Он отдал приказ. Как один, пять сотен сильванестийских лучников — лучшие из оставшихся в целом мире — встали, наложили стрелы и выпустили их в воздух. Кериансерай на мгновение закрыла глаза и прошептала единственное слово.

«Гилтас».

1

Веками Кхур считался пустой землей, лишенной жизни и не пригодной для выживания, содержащей лишь песок, камень и солнце. На самом деле, пустыня была домом многим живым существам, приспособившимся к суровой среде. Под песком обитали существа цепкие и часто ядовитые. Над землей произрастала трава, напоминавшая проволоку, колючие вьюны и безжизненные кустарники. Ночью пустыня расцветала, источая редчайший аромат в мире. Запах был сладким, но лепестки растений были смертельно ядовиты. Таковой была жизнь в землях Кхура.

Народ Кхура также соответствовал своему пустынному дому. Большинство были кочевниками сурового вида и строгих законов, преданными клану, племени и богам. Предоставленные сами себе в суровых землях, они не знали другого повелителя, кроме пустыни. Каждое племя было своей собственной нацией, и каждый кочевник сам себе лордом. Непокорные, тем не менее, они имели короля, Хана Кхура, жившего в городе Кхури-Хан.

Город вырос на востоке, где встречались море и песок. В прошлом неоднократно захваченный и разграбленный (в последний раз последователями грозной драконицы Малистрикс), Кхури-Хан каждый раз возрождался. Вновь восстановленные, приземистые круглые башни и квадратные жилища снова поднимались из бесконечного песка. Поврежденный фасад Кхури-ил-Нора — «Дворца Заходящего Солнца» — был окутан лесами, а внешняя городская стена пестрила вновь вырезанными каменными блоками, закрывшими проделанные в недавней войне бреши. Горожане собирали кирпичи и обломки дерева от своих домов и возвращали их на место. Знать и простой народ наравне посадили тысячи саженцев финиковых пальм по всему городу, рядом с уцелевшими старыми деревьями. Возобновилась торговля, и жизнь потекла в шумной вздорной кхурской манере.

Новые здание были не единственными переменами в Кхуре. Под стенами Кхури-Хана раскинулся огромный разноцветный палаточный лагерь. Несколько миль протяженностью, скопление убежищ под городской стеной напоминало облепившие упавшее бревно грибы. Эта импровизированная метрополия была переполнена сотнями тысяч эльфов, бывшими жителями Квалинести и Сильванести. Лагерь эльфов-изгнанников не без иронии назывался его обитателями «Кхуриност», а жители Кхури-Хана называли его Лэддэд-ихар, Эльфийский Муравейник.

Лэддэд было старым словом, буквально означавшим «те, кто ходит по воздуху», намекая на наездников на грифонах древности. Теперь оно имело значение просто «эльфы», объединяя квалинестийцев, сильванестийцев и кагонестийцев, так как кхурцы не делали между ними различий.

В центре этого огромного пестрого палаточного лагеря находился дом Беседующего с Солнцем и Звездами. Гилтас, сын Таниса Полуэльфа и Лораланталасы, был последним из рода великих и слабых Беседующих, восходящего к основателю квалинестийской нации, Кит-Канану, а через него, к августейшему Сильваносу Золотоглазому. На Гилтаса свалилась пугающая задача вывести