отличие от фильмов, в реальности душа могла коснуться чего-либо, но не сдвинуть, ведь была слишком легкой в сравнении с осязаемой вещью. А люди не ощущали их прикосновений, ибо они были сродни легкому дуновению ветерка, не более. Когда Эвон это поняла, несколько дней со мной не разговаривала. Будто именно я была повинна во всех ее проблемах. Но после она нашла способ веселиться, едва ли не насилуя бедных парней, которые не могли понять, откуда брались странные ощущения.

— Мисс Блумфилд, прекратите таращиться на мистера Честерфилда, — внезапно обрушился на меня строгий голос миссис Уитман.

Я перевела взгляд на женщину. Она стояла, сложив руки на груди, и недовольно притаптывала ногой. Конечно же, она понятия не имела, что смотрела я вовсе не на одноклассника, а на Эвон, что не была видна для посторонних глаз. Лишь морты видели души, но большинство в виде крошечного сгустка энергии, излучающего свет. Я была одним из исключений, обладая даром видеть души в их обличии, наделенном при жизни.

— Не могу, — я расплылась в улыбке. — Я определенно влюбилась.

Учительница едва не поперхнулась от злости. Краем глаза я заметила, как заалели щеки Райяна, когда одноклассники уставились на него, хихикая.

— Оставьте свои амурные дела за воротами школы, здесь им не место, — отчеканила женщина.

Я изобразила самый невинный взгляд, на который только была способна и кивнула. Миссис Уитман продолжила урок, а Эвон, пробормотав что-то про вселенскую скуку, упорхнула, оставив меня в одиночестве.

— Что это было? — сквозь хохот пробормотал Айзек.

Я лишь отмахнулась.

Остаток урока прошел спокойно. Я вырисовывала цветочки на полях тетради и слушала вполуха бормотание учительницы, не акцентируя на нем внимание. Райян изредка поглядывал на меня с опасением, но я игнорировала его, скрывая улыбку.

На выходе из класса меня ждала Лидия.

— Я чего-то не знаю? — подруга убрала с глаз выпавшую из хвоста прядь. — Ты по уши влюблена в Райяна Честерфилда? Об этом уже вся школа говорит.

Я загадочно улыбнулась, пожимая плечами.

— Она предала нашу любовь, — рядом вырос Айзек, наигранно фыркнув.

— С тобой никто не сравнится, свет очей моих, — я потянулась, чтобы чмокнуть друга в щеку, но тот уперся ладонями в мои плечи, отодвигая в сторону.

— Не переигрывай, Блумфилд, — улыбнулся парень и направился прочь.

— Я буду в пурпурном платье и с лютиками в волосах на твоей свадьбе, дорогуша. А еще тебе лучше прицелиться хорошенько и бросить букет куда-нибудь подальше от меня, — подруга протянула мне бутылочку с апельсиновым соком.

Я открутила крышку и жадно прижалась губами к горлышку.

— Как я рада, что семестр практически закончился, и я смогу забыть о химии, как о страшном сне, — пробормотала я, возвращая Лидии бутылочку.

Смахнув с лица влажную прядь, подруга взяла меня под руку и потащила в сторону футбольного поля. Матч обещал быть жарким, и не только из-за палящего солнца.

* * *

Не дожидаясь автобуса после матча, я перебросила сумку через плечо и двинулась в сторону дома. Солнце, что еще утром убивало нещадной жарой, спряталось за облаками, даря такую желанную прохладу. Май подходил к концу, и впереди меня ожидали три месяца в Академии имени Джулианы Томпсон. Три месяца вместе с Софией и Натсуме.

Лидия определенно могла бы считаться моей самой лучшей подругой, если бы не одно огромное и непреодолимое «но». Нас разделяла километровая стена непонимания. Ее мир был слишком уж прост, и сводился к урокам, парням да развлечениям. Через год мы расстанемся навсегда. Я сдам экзамены в Академии и стану полноценным членом общества мортов, а подруга поступит в университет и двинется вверх по карьерной лестнице. Пройдет столетие, и, быть может, именно я стану той, кто извлечет душу из ее дряхлого сморщенного тела.

София и Натсуме отличались от людей так же, как и я. Юные морты, обучающиеся в Академии со мной в классе — вот те, кого я точно могла назвать самыми настоящими друзьями. Разлука с этой парочкой порой привносила тоскливые нотки в мою жизнь, но я с нетерпением ждала встречи.

Вечерние улицы оживали. Люди, устав сидеть в душных кабинетах и делать монотонную работу, высыпали на улицы Гринвилла, захватывая меня в свой нескончаемый поток. В этом чувствовалась жизнь, неудержимая и прекрасная. Частенько я замирала и с наслаждением позволяла толпе подхватить меня и нести за собой. Ноги передвигались сами по себе, бесконтрольно, и, очнувшись, я оказывалась в незнакомом районе или где-то на другом конце города, вдали от дома.

Внезапно небо разорвала молния, и толпа утонула в дожде. Тяжелые капли летели, разбиваясь о лицо. Я подняла голову, позволяя воде смыть с меня липкий пот и тяжесть прошедшего дня. Люди разбегались, прячась под навесами или заскакивая в проезжающий транспорт, а моими венами текло удовольствие и детский восторг.

— Айви, ты простудишься, — ответственная часть Эвон так некстати дала о себе знать.

— Всего пару минут. Разве ты не чувствуешь, как легче становится, когда дождь забирает с собой все проблемы?

Девушка лишь закатила глаза и позволила мне насладиться прохладой, которой сама не могла ощутить.

Через полчаса я уже открывала входную дверь. Сперва прогулка под дождем показалась мне неплохой идеей, но уже через несколько минут я продрогла и мечтала как можно быстрее укутаться в любимый плед и, умостившись на кровати, составить компанию братьям Винчестерам.

Не успела я порог переступить, как натолкнулась на Хизер.

— Привет, — я одарила сестру улыбкой, выжимая волосы.

Девушка бросила на меня хмурый взгляд и кивнула, скрываясь на кухне. Она не была моей поклонницей, сколько я себя помнила, и любые попытки наладить отношения пресекались на корню. Апатичное, немного недовольное выражение лица было всем, что я когда-либо знала.

На лестнице меня уже поджидал Сид. Двенадцатилетний мальчишка терпеть не мог мою сестру, которая никогда его не замечала, и то и дело прибегал к нам с Эвон поболтать. В сущности, он был лет на двадцать старше подруги, но это никак не мешало ему оставаться ребенком, как и в день смерти.

— Айви! — радостно воскликнул Сид и подорвался со ступеньки, на которой сидел со скучающим видом. — Я уж думал, ты никогда не вернешься. Твои родители и Логан уехали пару часов назад, забрав с собой остальных, а я со скуки тут помираю, смотря, как твоя занудная сестрица ходит, будто призрак, из стороны в сторону и не обращает на меня внимания.

Я снисходительно улыбнулась.

— Сид, ты ведь знаешь, что она не может видеть тебя. У нее совершенно другой дар.