Пронзительный женский визг едва не оглушил меня. Соскочив с кровати, дамочка шарахнулась в стену, которая, к счастью, не была для нее непреодолимой преградой. Комнату накрыла паника. Словно раскаленные добела угли, подхваченные невидимой силой ветра, призраки бросились врассыпную.
Я продолжала хохотать, упиваясь моментом бестелесного хаоса.
– Бегите. Бегите! Отныне моя комната для вас под запретом! – крикнула я в пустоту и прокружилась на месте, купаясь в лунном серебристом свете, наполненном тишиной и умиротворяющим покоем.
– Под запретом! – смакуя каждую буковку, прошептала я.
И почему мне раньше не пришло это в голову?
*** Это была самая тихая, но, увы, последняя ночь в качестве адептки Роиль Чансе. На тот момент я даже представить себе не могла, во что выльется безобидная шутка над почтенными призраками. Не одну сотню лет они жили в стенах академии, питаясь энергией, что таил в себе лабрадоритовый камень колонн. Удивительное сочетание яркости и невзрачности. Поговаривали, что этот камень лечит и способен раскрывать и усиливать даже самые невзрачные задатки к магии. Сама Цолоре де Силенце, названая впоследствии Лавандовой дамой, часами прохаживалась среди целительных гигантов в холе академии. Из-за болезни суставов хрупкой бледной девушке завещали недолгую жизнь. Но она смогла поразить всех. Кто-то утверждал, что всему виною стал открывшийся дар предвидения, который девушка тщательно скрывала, кто-то списывал на простое везение. Были и те, кто считал успех ничем иным, как симбиозом аналитического ума, предупредительного отношения и обостренной интуиции. Так или иначе, но она внесла особый вклад в науку, стала женой ректора и любящей матерью. Преподавала до конца своих дней в академии «Плавучей горы». От ее любви к лаванде, что в былые времена дивным ковром украшала палисадники, остался лишь сухоцвет в вазах возле стойки, где сидела госпожа Маттер. Но вернемся к сладко спящей девушке, не подозревающей, что до момента вынесения приговора адептки Роиль Чансе остались считанные часы. Забегая вперед, могу сказать, что пройдет несколько дней и ее имя - Элин – уйдет в небытие, но это уже другая история, а пока… Утро встретило блаженной тишиной и далеким, едва различимым щебетом птиц за окном. Я потянулась и тут же соскочила с кровати, намереваясь как можно скорее собраться и поговорить с Фиционом. Я расскажу ему, как важно для меня продолжать обучение в академии… Да и признаться в своих чувствах все-таки нужно! Никакой лжи в наших отношениях! – твердо решила я. Увы и ах, завтрак Фиц пропустил, более того, он опоздал на первую пару. Парень положил передо мной черный прямоугольный футляр и занял свое место, не переставая крутить перо в пальцах. «Я не могу принять это», – жестом показала я, отодвинув подарок. – Открой, – настоял Фиц. Я прошлась подушечками пальцев по бархату, раздумывая над тем, стоит ли мне это делать. Едва я поддалась искушению, как в тот же момент в кабинет ворвалось пятеро стражей. От неожиданности все замерли, споткнулась на полуслове госпожа Шилла. Дознаватель, вошедший первым, окинул всех нас прицельным взглядом. – Роиль Чансе? Вся группа, синхронно обернувшись, уставилась на меня. «Вот, спасибо!» – ощетинилась я. – Роиль Чансе, на выход! – скомандовал дознаватель. Пряча себя настоящую под чужой личиной, я ступила на опасную тропу. Делая непростой выбор, я была уверена, что имею достаточно путей для отступления. Увы, я непростительно ошибалась. Вы вправе осудить меня и порадоваться восторжествовавшей справедливости. Однако вы заблуждаетесь, если думаете, что где-то в глубине души я не ждала, что расплата меня настигнет. Я знала, что рано или поздно предстану перед судом Судеб, и что мне неминуемо выставят счет. Вот только не догадывалась, что размер платы будет равен жизни. – Роиль Чансе, именем закона, вы арестованы!
Продолжение следует…
*** Это была самая тихая, но, увы, последняя ночь в качестве адептки Роиль Чансе. На тот момент я даже представить себе не могла, во что выльется безобидная шутка над почтенными призраками. Не одну сотню лет они жили в стенах академии, питаясь энергией, что таил в себе лабрадоритовый камень колонн. Удивительное сочетание яркости и невзрачности. Поговаривали, что этот камень лечит и способен раскрывать и усиливать даже самые невзрачные задатки к магии. Сама Цолоре де Силенце, названая впоследствии Лавандовой дамой, часами прохаживалась среди целительных гигантов в холе академии. Из-за болезни суставов хрупкой бледной девушке завещали недолгую жизнь. Но она смогла поразить всех. Кто-то утверждал, что всему виною стал открывшийся дар предвидения, который девушка тщательно скрывала, кто-то списывал на простое везение. Были и те, кто считал успех ничем иным, как симбиозом аналитического ума, предупредительного отношения и обостренной интуиции. Так или иначе, но она внесла особый вклад в науку, стала женой ректора и любящей матерью. Преподавала до конца своих дней в академии «Плавучей горы». От ее любви к лаванде, что в былые времена дивным ковром украшала палисадники, остался лишь сухоцвет в вазах возле стойки, где сидела госпожа Маттер. Но вернемся к сладко спящей девушке, не подозревающей, что до момента вынесения приговора адептки Роиль Чансе остались считанные часы. Забегая вперед, могу сказать, что пройдет несколько дней и ее имя - Элин – уйдет в небытие, но это уже другая история, а пока… Утро встретило блаженной тишиной и далеким, едва различимым щебетом птиц за окном. Я потянулась и тут же соскочила с кровати, намереваясь как можно скорее собраться и поговорить с Фиционом. Я расскажу ему, как важно для меня продолжать обучение в академии… Да и признаться в своих чувствах все-таки нужно! Никакой лжи в наших отношениях! – твердо решила я. Увы и ах, завтрак Фиц пропустил, более того, он опоздал на первую пару. Парень положил передо мной черный прямоугольный футляр и занял свое место, не переставая крутить перо в пальцах. «Я не могу принять это», – жестом показала я, отодвинув подарок. – Открой, – настоял Фиц. Я прошлась подушечками пальцев по бархату, раздумывая над тем, стоит ли мне это делать. Едва я поддалась искушению, как в тот же момент в кабинет ворвалось пятеро стражей. От неожиданности все замерли, споткнулась на полуслове госпожа Шилла. Дознаватель, вошедший первым, окинул всех нас прицельным взглядом. – Роиль Чансе? Вся группа, синхронно обернувшись, уставилась на меня. «Вот, спасибо!» – ощетинилась я. – Роиль Чансе, на выход! – скомандовал дознаватель. Пряча себя настоящую под чужой личиной, я ступила на опасную тропу. Делая непростой выбор, я была уверена, что имею достаточно путей для отступления. Увы, я непростительно ошибалась. Вы вправе осудить меня и порадоваться восторжествовавшей справедливости. Однако вы заблуждаетесь, если думаете, что где-то в глубине души я не ждала, что расплата меня настигнет. Я знала, что рано или поздно предстану перед судом Судеб, и что мне неминуемо выставят счет. Вот только не догадывалась, что размер платы будет равен жизни. – Роиль Чансе, именем закона, вы арестованы!
Продолжение следует…
