========== Глава 1. «Миссия невыполнима». ==========

Они любили друг друга, но ни один не желал признаться в этом другому. – Гейне.

— Здравствуйте, Евгений Сергеевич. Вызывали? — Вика Белая зашла в кабинет начальника, отдав ему честь.

— Вызывал, Белая, садитесь, — ответил генерал Казанцев, указывая на стул.

Вика села.

— Вот, что, Виктория Андреевна, — начал Казанцев. — У нас тут небольшие, но очень неприятные проблемы. Нам поступили сведения (из проверенных источников), что в Киеве проходят переговоры представителей нашей страны с представителями Ближнего Востока. Речь идёт о том, чтобы переправить крупную партию оружия из России через украинскую границу на Восток. Вам надлежит выяснить, являются ли эти переговоры, первое — дезинформацией, второе — реальным фактом, третье — кто организатор — из Украины или России.

— Насколько я вас понимаю, — медленно начала Вика, — если это реальные события, и если оружие попадёт на Восток, и там им воспользуются против США, начнётся серьёзный конфликт с американским правительством по поводу использования вооружёнными силами Востока нашего оружия, что приведёт к ухудшению и напряжённости отношений с США?

— Именно так, подполковник, — ответил Казанцев, глядя на Вику поверх очков. — А это значит, что вы немедленно приступаете к заданию. Все прочие ваши дела могут подождать. Кстати, неплохо бы подключить вашу группировку «Белый лотос», — тут Евгений Сергеевич позволил себе улыбнуться, — а так же ваших информаторов из Украины. Ещё у нас информация, что деньги они берут из холдинга «Электра». Кто инвестирует «Электру»?

— Дана Алексеевна Сколкина, — ответила Вика. — Но за неё можно ручаться. Надо попросить Сколкину устроить проверку в «Электре», её «Альянс» же выступает ещё и как налоговая служба. Если это кто-то из сотрудников холдинга, Дана его быстро найдёт. И тогда, я не шучу, расправа будет короткой. Дана оставит его без денег, без карьеры, с манатками, с вязанкой.

— Я всегда ценил ваше чувство юмора, Белая, — усмехнулся генерал. — И Дану Сколкину я знаю. Как вы сказали, так и будет.

— Евгений Сергеевич, я приступаю к заданию сегодня же, — сказала, посерьёзнев, Вика.

— Кстати, о деле. Вы будете не одна. Я назначил к вам полковника Максима Максимовича Исаева, — сказал Казанцев, и в его глазах блеснул лукавый огонёк.

Вика еле слышно вздохнула. О, Боже, что за судьба?! Она постоянно сталкивала её с этим человеком, с Исаевым. Но никогда, даже в 2009, в Будапеште, когда их судьбы так тесно сплелись, но всё равно не соединились. Вика часто не желала сама себе признаваться в том, как сильно она любит этого мужчину. Каждой частичкой своего тела, своего «Я». Но он ничего не говорил. Когда они где-либо встречались, он стоял (или сидел) и молчал. Просто смотрел и молчал. И у неё всегда не хватало смелости заговорить с ним об этом первой. Она, не боявшаяся никого и ничего в этой жизни, обладавшая железной силой воли, не могла признаться этому человеку в своих чувствах. Они хорошо знали друг друга, на работе очень даже дружески общались, иногда встречались на дне рождении у какого-нибудь из сотрудников, но вне работы Максим, если встречал её где-нибудь, просто здоровался и кроме нескольких общих фраз ничего не говорил. От такого отношения Вика робела и язык прилипал у неё к гортани.

— Спасибо, генерал, — единственное, что нашла сказать Вика, — мне приятно будет поработать с Максимом Максимовичем.

«Может, мы сможем поговорить», — подумала Вика.

— Я рад, что подобрал вам удачного напарника, — улыбнулся Казанцев. — Свободны!

Вика встала, поправила китель и направилась к двери. Отдав на прощание честь, Белая вышла из кабинета.

========== Глава 2. «Труден только первый шаг». ==========

Шло общее совещание в европейском отделе политической разведки Российской Федерации. Уже около часа Максим Исаев слушал скучный доклад младшего сотрудника о политической ситуации в Египте. Он сам помогал майору писать этот доклад, поэтому успел выучить его наизусть. Тем более что сейчас его больше волновал не Египет, а Ближний Восток, в частности, те переговоры, которые, возможно, велись сейчас в Киеве и Москве. Как только Казанцев сказал ему об этом, Максим больше не мог думать ни о чём другом. Евгений Сергеевич сказал, что не только Исаев получил это задание, и что в среду к нему присоединится подполковник Белая. О предстоящей встрече Максим старался не думать, подальше задвигая в подсознание образ Вики, который и так слишком часто и навязчиво являлся ему по вечерам. Когда Исаев встречал Вику в неслужебной обстановке, например где-нибудь в парке или кафе, все темы для разговоров и умные мысли улетучивались у него из головы. Он начинал чувствовать себя неловко и предпочитал в таких случаях просто молчать, предварительно поздоровавшись и поговорив о погоде и политической обстановке в стране. В эти моменты неловкого молчания у Вики делался очень обиженный и недоумевающий вид, а взгляд светло-зелёных глаз несколько потухал. От этого Максиму хотелось провалиться сквозь землю. В такой ситуации он обычно извинялся, прощался и поспешно уходил, а потом, сидя вечером пред телевизором, мучился угрызениями совести и выстраивал план на следующую встречу, на которой, наконец, собирался сказать всё, что думает. Следующая встреча наступала, а Максим так же продолжал молчать.

— Спасибо за доклад, майор Колчанов, — сказал начальник европейского отдела Владимир Борисович Беляков, когда Колчанов закончил.

Дальше последовала короткая презентация, ещё полчаса заняло сообщение о состоянии в Белоруссии. Наконец, Беляков сказал, что на сегодня хватит. Все начали расходиться, и в это время Беляков подозвал Исаева.

— Максим Максимович, сейчас придёт Виктория Андреевна, и вы сможете поговорить насчёт задания.

— Она скоро придёт? — спросил Максим.

Вместо ответа открылась дверь, и вошла Вика. Сердце Максима бешено забилось, а потом упало куда-то вниз с явным намерением там и остаться. В этот момент, как при вспышке молнии, он отчётливо понял силу своего чувства к этой необыкновенной, красивой женщине, под внешним лоском которой скрывались стальная выдержка и воля, недюжинный ум и сердце льва. Максим любил её, любил настолько сильно и глубоко, что у него даже не хватало решимости сказать ей об этом.

— Владимир Борисович, здравия желаю,