насмешливо фыркнула.

— Если бы я не знала тебя так долго, Ланкар, то решила бы, что ты младше Мероты. Похоже, мужчина не очень сильно отличается от ребенка.

Мерота посмотрела на своих опекунов и с удовольствием допела куплет:

— Даже если придется пройти десять тысяч миль.

Чалкус засмеялся и передал свой сверток Ланкару, удерживая его двумя пальцами.

— Держи, капитан.

— Можете пройти, — разрешил командир стражников и отошел в сторону.

Может, у капитана и были какие-то другие мысли кроме тех, как обеспечить безопасность своего короля, но они не отразились на его лице. Он дождался, пока Мерота не последует вслед за опекунами, а затем, опередив Чалкуса, передал Гаррику сверток.

Чалкус ухмыльнулся и произнес:

— Пусть будет так, Ваше Величество. Капитан — хороший солдат, добросовестно выполняющий свои обязанности. Разве таких людей бывает много?

— Только не у меня, — кивнул головой Гаррик. — И, к сожалению, не сейчас. Аттапер ведет отбор добровольцев. В отряде Кровавых Орлов освободилось пятьдесят мест. Но, может быть, ему удастся набрать сто пятьдесят. Все будет зависеть от нашей удачи и того, насколько подготовленными окажутся добровольцы.

— А как сам Аттапер? — неожиданно поинтересовалась Шарина. — Лекари не отнимут у него руку?

— Нет, ему ничего не угрожает, — заверила ее Илна. Ланкар удивленно посмотрел на девушку. Но тут же опустил глаза вниз.

Гаррику хотелось спросить, почему Илна присоединилась к ним лишь сейчас, а не с самого утра, чтобы принять участие в обсуждении прошедших событий. Но, наверное, у нее были на это веские основания. Для Илны долг превыше всего.

Девушка достала из рукава моток ниток.

— Я нечасто предсказываю будущее. — Пальцы девушки двигались быстро, словно сами по себе. Она постаралась скрыть смущение за холодностью тона. — Но сейчас подумала, что смогу помочь Аттаперу, сообщив, что он не потеряет руку. И я проверила это.

— Она сплела рисунок для пакгауза, где лежат все раненые, — сообщила Мерота. — И все они поправятся.

Чалкус взъерошил девочке волосы.

— Нет, дитя. К сожалению, поправятся не все. Но большинство встанут на ноги. Хоть я и не лекарь, а лишь человек, умеющий давать им работу.

Гаррик развернул шелковый сверток и увидел там свой меч и кривой нож Чалкуса.

Он вытянул на дюйм меч из свертка, увидел то, что ожидал, и вытащил клинок целиком. На лезвие попал солнечный свет, и всем показалось, что по клинку извивается змея.

— Отлично наточен. Я сделал бы так и сам, — оценил подарок Карус. — И края тоже без зазубрин. Такой разрубит и латы.

— Спасибо, мастер Чалкус, — поблагодарил моряка Гаррик и улыбнулся. Он засунул меч назад в ножны и уже не ощутил боли, когда сжимал его рукоять. — Ты наточил меч, как опытный воин.

— По крайней мере это все, что я смог сделать для человека, который спас нас всех, — поклонился ему Чалкус. Глаза моряка ярко блеснули. — Я вот что хотел бы спросить. Тот парень, что пробивался к нам так виртуозно, словно танцевал, это были вы или ваш друг, с которым мне тоже довелось познакомиться?

Гаррик засмеялся.

— Это был мой друг, моряк. И я рад, что он пришел мне на помощь. Не думаю, что сумел бы справиться с этой задачей столь же блестяще.

Чалкус удовлетворенно кивнул:

— Вы очень быстры и смелы для своего возраста, Ваше Величество. И я бы не хотел скрестить свой меч с вашим. Но ваш друг… Если бы я не смог нанести удар со спины, то положил бы меч на землю и умолял о пощаде. Хотя и знал бы, что надежда на это очень мала.

Оба они засмеялись, и к ним присоединился древний король.

— Не дай себя обмануть, парень. Конечно, он не хотел бы встретиться со мной лицом к лицу. Но если бы пришлось, он вступил бы в схватку. И нельзя предсказать точно, каким был бы ее исход.

Моряк откашлялся и обвел взглядом находившихся в комнате людей.

— Вы, наверное, думаете, что леди Мероту собирались принести в жертву, потому что я не справился со своими обязанностями по ее…

— Ты ни в чем не виноват, Чалкус, — вмешалась девочка. — Ты же спас меня.

— Может быть, вы и правы, — не успокаивался Чалкус. Он был слегка смущен, и в его голосе не осталось прежней смешливости. — Но когда я вернулся из дока в комнату, которую мы снимали на постоялом дворе, то увидел, что девочка пропала. И никто не хотел признаться, куда она делась. А прислуга вообще притворилась, что никогда ее не видела.

— Один из тех людей, которые пришли за мной, был жрецом, — гордо сообщила Мерота. — Я узнала его по одежде. Я ранила его ножом, который дал мне Чалкус.

— Да, — подтвердил ее слова моряк. — А позже я перерезал ему горло и забрал его одежду. Удалось убедить трактирщика, что меня ему нужно бояться больше, чем Владычицы и ее Детей. Но на это ушло много времени. Поэтому, когда я попал в храм, где они держали Мероту, пришлось действовать без промедления. Но, думаю, я смог им объяснить, что они выбрали неподходящую жертву.

— Никто не может доподлинно знать, какой результат получит в итоге, но каждый может контролировать свои действия, — подтвердила Илна. Она посмотрела на Чалкуса и продолжила: — Но если бы это делала я, все получилось бы по-другому.

— Ой, — не удержавшись, испуганно охнул Кэшел. Он крепко обнял Шарину, поднялся и прижал к груди посох. — Вон идет Тильфоза. Я пойду…

— А с ней и Талемус, — обрадовался Гаррик. Но тут же поправился: — Граф Талемус. Я назначил его правителем Лаута. Он мой старый товарищ по оружию. Хотя подозреваю, что он не догадывается об этом.

Принц посмотрел на Кэшела. Шарина тоже встала. Она слегка дрожала от волнения. Илна посмотрела на Талемуса и на сопровождавшую его девушку без особого интереса. В то же время Чалкус, если судить по его улыбке, предвкушал развлечение.

— Кэшел, ты, конечно, можешь идти. Но если захочешь поговорить с ними лично, тогда…

— Я думаю, что мы поговорим с ними здесь. — По голосу сестры Гаррик понял, что она справилась со своим волнением.

Кэшел пожал плечами. Он тоже уже успокоился.

— Если это удобно тебе, Гаррик.

— Капитан Ланкар! Пропустите графа Лаута и сопровождающую его госпожу, — приказал Гаррик. Теперь встала даже Теноктрис. Гаррик подумал, что, может быть, ему тоже следует встать, но, почувствовав боль в ранах, отказался от этой мысли.

Талемус и Тильфоза, соблюдая придворный этикет, надели для встречи с королем туники, обильно расшитые золотыми и серебряными нитями. На ногах у них были кожаные сандалии, украшенные драгоценными камнями. На груди Талемуса висел золотой медальон.

Тильфоза бросила на Шарину высокомерный взгляд, достойный королевы. Талемус поклонился.