появляется полиция, копы сверяют серийные номера, требуют чеки покупки, все бумажки, и как думаешь, каковы наши шансы сплавить эти телевизоры в таком случае?

— Тысяча к одному, — ответил Келп.

— Да? Думаю, даже пятьдесят на пятьдесят, — сказал Дортмундер, в этот момент в комнату вошла Мэй, похоже она была чем-то обеспокоена. Он посмотрел на нее. — В чем дело?

— Звонила Анна Мари, — сказала она про подругу Келпа. — Она сказала, что в квартире какой-то парень, говорит, что хочет увидеться с Энди, он просто ввалился, не представился, просто пришел и уселся. Анне Мари это очень не нравится.

— Мне тоже, — нахмурившись сказал Келп, поднимаясь на ноги. — Я лучше пойду.

— Джон пойдет с тобой, — сказала Мэй.

Наступила минута молчания, Дортмундер потянулся за пивом. Когда он поднял глаза, эти двое пристально на него смотрели. — А, — опомнился он и поставил банку на место. — Да, конечно, — сказал он и поднялся.

2

С тех пор, как несколько лет назад, когда муж Анны Мари Карпино, Говард, решил бросить ее посреди поездки в Нью-Йорк из их родного города Ланкастера, штат Канзас, и пока она пыталась утопить не столько свое горе, сколько недоумение в баре отеля, и познакомилась с Эндрю Октавианом Келпом, жизнь стала более необузданной и интересной, чем за все время, проведенное с Говардом или в Ланкастере (или в Вашингтоне, где она, кстати говоря, частично выросла, и где ее отец, конгрессмен, все еще жил), что означало, что все идет своим чередом, и жизнь складывается нужным образом. Но есть одно но: с Энди Келпом жизнь стала даже слегка чересчур интересной, например, в таких моментах как сейчас.

Парень, сидящий в гостиной, не выглядел угрожающе, но, с другой стороны, он не пытался ничего объяснить, что, собственно, и расстраивало Анну Мари. Когда в дверь позвонили, и она открыла дверь, она увидела перед собой невысокого, лет пятидесяти, мужчину, кривоногого, с тощими руками и крупным торсом, больше похожего на паука из мультика. Он уже начал лысеть, кожа была такой бледной, словно он никогда не бывал на солнце, у него были светло-голубые глаза с таким тупым выражением, что даже было непонятно, был он удивлен или чем-то доволен. В его манерах было что-то напоминающее Джона Дортмундера, За исключением того факта, что Джон никогда не злился, а вот этого парня можно было запросто представить себе вне себя.

Однако на данный момент он был бодр и весел, и абсолютно к ней равнодушен. — Привет, — сказал он, улыбаясь, когда она открыла дверь. — Энди дома?

— Сейчас нет. Я…

— Я подожду, — перебил он ее и протиснулся в квартиру.

— Но…

Было слишком поздно; он уже переступил через порог. С неискренней улыбкой Анне Мари он сказал:

— Я посижу тут в гостиной, подожду, пока он вернется.

— Но… — в отчаянии она наблюдала за тем, как незнакомец блуждал глазами в поисках свободной мебели, после чего прямиком направился к креслу, которое она считала своим. — Я вас не знаю, — попыталась возразить она.

Усевшись в кресло Анны Мари, парень ответил:

— Я друг Энди. Окинув взглядом комнату, он улыбнулся и сказал:

— Очень мило. Чувствуется женская рука.

— Он знает, что вы придете?

— Полагаю, последние двадцать лет он об этом не думал, — рассмеялся незнакомец. — Не обращайте на меня внимания, — сказал он. — Продолжайте заниматься своими делами.

— Я не могу сказать точно, когда Энди вернется.

— Все, что у меня есть, — это время, — сказал он, а потом его лицо скривилось, как будто он вспомнил о чем-то крайне неприятном. Что-то, что могло бы вывести его из себя.

Ну, возможно она сумеет как-то его успокоить. Даже не смотря на то, что он вовсе не выглядел угрожающе, он выглядел так, словно вот-вот взбеситься, даже если не из-за нее. По правде говоря, он даже особо и не замечал, что она была рядом. Она знала, что она была привлекательной девушкой, но он даже виду не подал, что заметил этот факт. Что тоже вызывало подозрения.

Без особого желания, но по зову долга, она спросила:

— Может быть чашечку кофе? Или стакан воды?

— Нет, спасибо, — сказал он, и достал из кармана куртки «Дэйли ньюз», которая была сложно в несколько раз, словно оригами. Развернув газету, он сказал:

— Я просто посижу здесь, почитаю газету, подожду Энди.

Она оставила его сидеть на том же самом месте, пошла на кухню и позвонила Джону и Мэй, потому что Энди сказал, что собирается сегодня встретиться с Джоном, так что вполне возможно он все еще был там. Трубку сняла Мэй, Энди все еще был там.

— Мне не нужно с ним говорить, — сказала Анна Мари. — Просто передай ему, что тут происходит.

Мэй спросила:

— А что там происходит?

Анна Мари рассказала ей.

— Оу, — выдохнула Мэй. — Мне бы такое точно не понравилось.

— Вот и мне не нравится.

— Пойду прямо сейчас и отправлю Энди домой.

Последующие пятнадцать минут она провела на кухне, в месте, где она обычно не проводила столько времени. Она была очень маленькой, для начала, и вообще, что на кухне еще можно делать, кроме как готовить и есть?

Поэтому она не нашла себе лучшего занятия на ближайшие четверть часа, кроме как волноваться. Этот парень — друг Энди? Он из-за Энди так злиться? Не уж-то она, не желая того, навлекла в дом проблемы? Иногда было так сложно разобраться, как правильно вести себя в мире Энди.

Наконец, она услышала, как входная дверь открылась, она поторопилась в гостиную, чтобы видеть, что сейчас будет происходить, хотя бы потому, что она частично была в ответе за то, что будет сейчас происходить. Когда она вошла в гостиную, почти не дыша, хотя от одной комнаты до другой было всего-то полдюжины шагов, она увидела, что Энди уже был тут, а дверь за собой закрывал Джон, незнакомец поднимался с кресла, одновременно складывая свою газету обратно в оригами. И он улыбался.

И Энди тоже! Для Анны Мари было огромным облегчением видеть эту улыбку, а также то, как воодушевился Энди:

— Честер! Что ты делаешь на свободе?

— Хочешь верь, хочешь нет, — ответил Честер, — я на свободе уже четыре года.

— Да уж, поверю. Похоже, Энди был искренне рад эту странному парню, что, в общем-то, не должно было по сути удивлять Анну Мари, но все же этот факт ее удивил. Пожав руки с Честером, он сказал:

— Ты уже знаком с Анной Мари?

— Не хотел навязываться, — ответил Честер, затем повернулся в ее сторону, улыбнулся, слегка кивнул и спросил: — Как дела?

— Анна Мари Карпино, — представил их друг другу Энди, — Честер Фэллон.

— Привет, — поздоровалась она, про себя подумав «Не хотел навязываться? Ты же просто ввалился в дом!»

С другой стороны, теперь, по крайней мере, было понятно,