Фото 25. Казнь фашистов в Киеве на Думской площади (Майдан Незалежности).
Фото 27. Немецкое кладбище. На заднем плане видна Аскольдова могила.
Глава
После войны Хрущев сделал все, чтобы стереть следы своих преступлений, в том числе в Киеве. Ни в одной газете не было упомянуто, что взрывы домов осуществляли диверсанты НКВД.
*Из воспоминаний свидетеля
Также нигде не было упомято, сколько десятков тысяч мирного населения, которые проживали в этих 940-ка взорванных домах, в том числе и несколько тысяч немцев, погибло под развалинами домов. До сих пор родственники не знают, где покоятся их останки. Нигде нет им памятника. Не нашлось им места на земле.
Уже 6 ноября в газете "Правда" появился лживый репортаж, где вся ответственность о взрывах в городе перекладывалась на оккупационную власть. Про это злодияние постоянно крутили кадры кинохроники с целью пропаганды. На самом деле это были кадры немецкой хроники сентября 1941 года.
Коммунисты запретили любые публикации о трагических событиях в Киеве, пытаясь таким образом скрыть свои преступления.
В 1944 году была запрещена панихида в Бабьем Яру. Скрывая злодеяния нацистов, власти тем самым фактически признали свою вину в зверских расстрелах евреев. Бабий Яр стал самой пустынной окраиной Киева.
Ни молитвенных служб, ни митингов не допускали, постоянно следящие за этим районом работники МВД и КГБ.
Редкие прохожие задерживались там ненадолго. Время было очень тревожное и люди делали вид, что они как бы случайно здесь находятся. Опасались даже общаться друг с другом. Случались аресты...
Глава
Однажды поздно вечером, когда все уже легли спать, в киевскую квартиру, где ютились две осиротевшие семьи - Володя с тремя детьми и бабушка Нина с Колькой, робко постучали. Бабушка Нина зажгла тоненькую самодельную свечку и пошла открывать. Колька проснулся и, как был раздетый, выскочил из-под одеяла с криком: - "Папа и мама приехали", тоже подбежал к двери. Но, при тусклом свете свечного огарка, они увидели женщину, одетую в ватные штаны и изношенную шинель. На ногах её были привязанные верёвками обрезки резиновых шин. В народе эту обувку называли чуни. В детской голове Кольки, как-то совсем некстати, завертелась поговорка, которую где надо и где не надо часто припевал дед Микитка:
- Спасибо Сталину-грузину, что обул нас у резину.
Эта поговорка, да и остальные, которых у деда в запасе было великое множество, раньше часто служила поводом для скандалов с бабушкой Ниной.
- Чёрт старый, догавкаешься. Мало тебе было Беломорканалу, так теперь ещё и в Мордовию отвезут, лес валить.
Дед только смеялся, затем брал свежую газету с очередными портретами вождей, тщательно разминал её и шёл в нужник, изрекая довольным тоном:
- Во! Есть свежий гостинец для моей задницы.
Бабушка Нина только безнадёжно махала ему вслед рукой:
- Горбатого могила исправит.
Колька и бабушка Нина с трудом узнали женщину. Это была тётя Люся, мамина подруга по службе. Она часто видела её в госпитале. Узнав её, бабушка запричитала:
- Люсенька, Боже мой, что с тобой произошло? Вас же с Катей эвакуировали вместе с госпиталем и с тех пор мы не получали от вас никакой весточки!
*Из архива музея Яд Вашем
**Бабий Яр. Википедия. Показания свидетелей.
* "Еврейская газета" 2005 года
- Тётя Люся, а где же моя мама? - взволнованно вторил бабушке Колька.
- Тётя Нина, Коленька, я вам потом всё расскажу. Дайте мне попить водички и хотя бы маленький кусочек хлеба. Я три дня ничего не ела, кроме сырых грибов.
- Сейчас, сейчас, голубушка - засуетилась бабушка Нина и выскочила на кухню. - Ты мне скажи хотя бы одно слово, - Катя жива?
Но Люся, сидя на скамейке, прислонившись к ещё не остывшей печке, уже спала.
Утром, когда Колька проснулся, Люся с бабушкой за столом пили заваренный вишневым листом и мятой чай. Люся поведала им трагическую историю, которая произошла с их эшелоном:
- Наш санитарный поезд отъехал от Киева ночью, а утром, под Яготином подвергся налёту фашистской авиации. Одна бомба попала в головной вагон. Состав сошёл с рельс. Санитарные вагоны, забитые ранеными перевернулись. Постепенно пламя охватило весь эшелон. Отовсюду доносились крики о помощи, но помогать было некому. Затем нас атаковал сброшенный с самолётов немецкий парашютный десант. Фашисты безжалостно добивали раненых. Почти все раненые и весь медперсонал были уничтожены. Многих раненых бросили там же в лесу, на произвол судьбы, умирать медленной, мучительной смертью.
- Царица Небесная, как это уничтожены? Ведь это же был санитарный поезд! - возмутилась бабушка Нина, - по всем международным нормам они неприкасаемы!
- Но только не для фашистов. О подобном зверстве я даже не слыхала. Меня ранило и контузило. Я потеряла сознание и пролежала без памяти несколько часов. Очнулась уже ночью от начавшегося дождя. Видно, он и привёл меня в сознание. Десант карателей уже прошёл мимо меня, но я видела, как они, двигаясь цепью, добивали раненых. Некоторых закалывали штыками, экономили патроны. Я лежала без сознания, присыпанная землёй и они меня, скорее всего, приняли за погибшую? Позже я увидела, что у меня были небольшие, но сильно кровоточившие ранения в голову и плечо. Каратели увидели, что у меня голова в крови, и подумали, что я уже труп. Это меня и спасло.
- А Катя? Ты её видела?
- В темноте я не смогла её найти, а звать побоялась. Вдруг немцы кого-то оставили в карауле. И только на рассвете я нашла Катю, но уже неживую. Я её опознала по медальону. Вот он. Возьмите, тётя Нина, я его пронесла на себе через все эти два года злоключений.
Бабушка сидела окаменевшая.
- Тётя Ниночка, у Кати были все пациенты с тяжёлыми ранениями. Они находились в одном из головных вагонов. После того, как бомба попала в головной вагон, после этой мясорубки там никого в живых не осталось. Единственное, что я смогла сделать, это оттащить её на ветках подальше и