КАРИДАД БРАВО АДАМС

Трилогия «Дикое сердце»

КНИГА ВТОРАЯ «МОНИКА»

Перевод с испанского сделала Людмила Александровна Яхина

1.

- Ана, Ана! – нетерпеливо звала Айме: – Ана!

- Я здесь, сеньора Айме, уже пришла, бегом бежала…

- Бегом? Ты уже три часа выполняешь мое поручение. Похоже, ты и не торопилась.

- Ай, сеньора Айме, просто сеньор Ренато велел мне кое-что сделать.

- Ренато? Что приказал Ренато?

- Проводить сеньориту Монику в ее комнату и рассказать сеньоре Каталине, что сеньорита чувствует себя не совсем хорошо. Сеньор приказал это сделать.

- Естественно, совершенно забыть мои поручения, пока я тут умираю от нетерпения и жду тебя. Быстро говори. Ты видела Хуана, поговорила с ним?

- Нет, сеньора, сеньор Хуан оборвал нотариуса на полуслове и ускакал на лошади.

- Куда? В каком направлении? Ты не определила?

- Нет, сеньора, я с открытым ртом смотрела на бегущую лошадь. Когда я пошла сюда рассказать об этом, бац! Ниньо Ренато велел мне проводить сеньориту Монику, но она не позволила войти к ней в комнату и велела ничего не говорить донье Каталине. Она закрыла дверь перед носом и велела убраться. По мне так она не больная, а просто уставшая. Уверена, ее напугал сеньор Хуан, который с ней поссорился.

- Поссорился с ней? Когда?

- Когда та пыталась узнать что-то у негритенка Колибри, который всегда ходит с ним. Мальчишка помимо того, что упрямый и непослушный, еще и наглый! Украл пирог на кухне, и знаете, что он ответил кухарке?

- Кого это волнует? Дальше рассказывай. А до этого, с кем Хуан говорил? Что сказал? Или сразу ушел после ссоры с Моникой?

- Нет, сеньора, потом поссорился с нотариусом. Оттуда он пулей вылетел, пошел за лошадью и приказал ее оседлать. Заскочил на нее и его только видели.

- Послушай-ка, Ана, – Айме теряла терпение. – Мне необходимо увидеть Хуана до темноты и поговорить с ним. Ты должна найти его, передать от меня послание, и чтобы никто на свете не заподозрил, что это я приказала тебе, поняла?

- Поняла, сеньора. Но как это сделать? Я не знаю, куда он пошел.

- Спрашивай кого угодно. Погоди, мальчишка ушел с ним?

- Нет, сеньор Хуан ушел один вне себя от ярости.

- Ну тогда найди мальчишку и приведи его ко мне, и чтобы никто тебя не увидел и не понял, что это я буду с ним разговаривать. Послужишь хорошо, Ана, и я подарю тебе самое красивое на свете кольцо, а еще деньги, все, что хочешь, Иди же скорее!

Исступленная Айме вытолкнула ее в темень, поторапливая медлительную служанку-туземку. Не зная, как успокоиться и усмирить нервы, измученные многочасовым тягостным ожиданием, она стала ходить из угла в угол роскошной спальни. Кто бы мог подумать, что Хуан Дьявол так быстро примет подобное решение. Сбежать с ним, оставив все, обменять положение и богатство на жизнь с авантюристом, пусть даже привлекательным, пусть даже она испытывает к нему чувства – для нее это слишком. Нет, она не сбежит с ним вот так. Но как утихомирить его? Предотвратить свирепую месть из-за ревности? Она дрожала от страха и желания. Страстно желая и отвергая, она любила и ненавидела, отчаянно не могла совладать с капризом и любила его еще сильнее: жесткого, непокорного, беспощадного в своей власти, сурового в горести, которую источали его ласки и поцелуи.

Сцепив ладони, она упала на колени у окна, жадно наблюдая широко открытыми глазами. В ее душе поднялась решимость:

- Не будет так, как ему хочется! А как я хочу! Будет по-моему!

- Ана, Ана! – у Айме заканчивалось терпение. – Шевелись, окаянная! Быстрее же!

- Я пришла, сеньора Айме. Просто так жарко…

- Дьявол разрази тебя! Где ребенок?

- Ну я его не нашла, но мне сказали, где сеньор Хуан. Он на заводе. Янина говорила Баутисте, что сеньор Хуан… Хуан Дьявол, как она сказала, приказал запрячь белую лошадь хозяина и махнул на завод. Нужно было видеть, как он приказывал и распоряжался по-хозяйски. Если хотите, я схожу туда. Сейчас они запрягают во дворе большие двуколки с тем, что приказано отправить на завод. Я подойду к одной и сообщу сеньору Хуану, что вы послали меня, хозяйка. Мне сходить?

- Да. Мне необходимо поговорить, увидеться с ним. Погоди, я как-то не уверена, что ты придешь вовремя. – С растущим беспокойством она подошла к окну. Солнце уже садилось, лишь последние лучи золотили вершины Мон Пеле, и она прошептала: – Он будет ждать меня этой ночью в двенадцать.

- До двенадцати еще много времени.

- Никто не спрашивал обо мне?

- Никто не заходил в вашу комнату с утра. Ни сеньора София, ни сеньорита Моника, ни сеньора Каталина. Сеньор Ренато с нотариусом закрылись в кабинете хозяина дона Франсиско и попросили только коньяк и кофе. Янина им принесла. Велела им не мешать, потому что те приводят в порядок счета.

- Слава Богу. Ладно, отправляйся к сеньору Хуану. Сообщи, что я очень больна. Пусть он сжалится и подождет до завтра. Скажи, что слезно его умоляю. Скажи…

- Почему бы не написать все это на бумаге, хозяйка?

- На бумаге? Да, ты права. Но…

- Без подписи. Я уж скажу, что это вы. Отдам в собственные руки. Передам только ему. Клянусь, хозяйка, только ему. Не бойтесь…

- Я доверюсь тебе, Ана, напишу на бумаге, но жизнью отвечаешь, что Хуану ее передашь. Поклянись, Ана, поклянись!

- Богом и Девой Небесной! Только сеньору Хуану передам записку, а иначе пусть смерть заберет меня!

Горничная клялась, скрестив пальцы. Айме разрывалась между насущной необходимостью довериться ей и мыслью, что создает сильное оружие против себя этой запиской. Она подошла к маленькому секретеру и лихорадочно поискала необходимое.

- Ана, будь предельно осторожна. Если у тебя захотят ее отнять или заставят…

- Я проглочу письмо раньше, чем отдам! Клянусь, хозяйка.

- Хорошо, – успокоилась Айме и стала писать, но вдруг засомневалась и порвала бумагу. – Нельзя же вот так выдавать себя! Подожди-ка, ты умеешь писать, Ана?