так, будто являлся кожаным ремнем, привязанным к концу рукояти: изогнулся дугой, щелкнул и зазмеился по песку, после чего немедленно истаял.

– В первый раз удар был сильнее, – прокомментировал Кайс. – Я же говорю, в него надо что-то направлять. Но это дело наживное, главное, что получается в принципе.

– Я ничего не понимаю, что ты пытаешься объяснить, – сердито сказала Эрна. – Что в него надо направлять?

– Ну хоть что-нибудь, – Кайс пожал плечами. Он выглядел несколько озадаченным. – Я использую азарт. Ты, наверное, волновалась во время первого удара. Вообще, нужно сосредоточиться на том, чтобы уничтожить. Но когда ты впервые увидишь айзё, у тебя с этим проблем не возникнет. Это я тебе точно говорю.

– Ладно, будем думать, что я поняла, – проворчала Эрна. Она вовсе не была уверена, что действительно что-то поняла, и это заставляло ее злиться. – На этом тест закончен?

– Да, это все, – Кайс протянул ладонь, и Эрна вернула ему оружие.

Они возвратились в помещение, где Кайс, едва заглянув в кабинет начальника, коротко сообщил: «Все в порядке», – после чего скрылся за дверью с кривой надписью «Дежурка». А Эрна осталась в кабинете, где начальник, принявший теперь очень строгий и деловой вид, принялся допрашивать ее и записывать ответы в какой-то бланк.

– Имя?

– Эрна Майдезен.

– Возраст?

– Двадцать два года.

– Место рождения?

– Деревня Тассот, – на этом месте Эрна поморщилась, поскольку вспоминать родину не любила.

– Это Вельмская земля?

– Да, конечно.

– Где-нибудь работали раньше?

– Нет, нигде.

– Грамотная? – начальник посмотрел на нее с некоторым затруднением. – Вроде, ваше поколение уже должно быть поголовно грамотным?

– Читать и писать умею, – с достоинством проговорила Эрна. – Даже считать немного, – добавила она не без ехидства. Незачем рассказывать всем подряд, что она некогда являлась лучшей ученицей в своей школе.

– Очень хорошо, – начальник сделал еще какую-то пометку в своем бланке. – А как насчет происхождения? Чужаки, может быть?

– Оборотень в третьем поколении, – пустила Эрна в ход свой козырь.

Лицо собеседника приобрело новый оттенок заинтересованности. Теперь он разглядывал ее еще внимательнее.

– И… превращаетесь?

– Не совсем, – вынуждена была признаться Эрна. – Физического превращения не происходит. У меня просто меняется восприятие мира и, соответственно, реакции. Но, если меня не обижать, то я не опасна. Разумеется, я веду календарь, – поспешно добавила она.

О чем сейчас не следовало рассказывать, так это о том, что календарь оказывался совершенно не эффективен. Ее дедушка был настоящий оборотень, чужак, некогда нашедший дорогу в этот мир. Он действительно умел превращаться в огромного зверя, причем по своему собственному желанию. Здесь, в мире, уже привыкшем к разным причудам, он нашел женщину, согласившуюся создать с ним семью. Их сын унаследовал способность к превращению, но контролировать ее уже не мог. Его превращения согласовывались с фазами луны, так что ему было довольно просто справляться с подобным наследием. По своему расписанию он уходил подальше в лес, где и проживал пару дней в ином облике, что приносило ему, по его признанию, огромное удовольствие. А вот его дочери повезло меньше. Эрна не утрачивала человеческого облика, но приобретала совершенно звериное соображение. Ее родители не сразу даже разобрались, с чем связаны внезапные перемены в поведении ребенка. А когда поняли, что дедово наследство выражается таким странным способом, первым делом составили календарь. Но после того как девочке исполнилось двенадцать, цикл внезапно сместился. Ближе к восемнадцати он, едва устоявшийся, съехал снова. Родители скоро сдались. «Хотя бы замечай, что происходит перед превращением!» – говорили они. И Эрне пришлось жить, основываясь на собственных наблюдениях.

– Обязательно предупредите обо всем старшего охотника, – озабоченно сказал начальник. – Он занимается составлением графика дежурств и должен знать все нюансы.

– Хорошо, – покорно кивнула Эрна. – Но, вообще-то, достаточно просто меня не дразнить.

– Ну и отлично, – начальник снова вернулся к анкете. – Замужем?

– Нет.

– А когда собираетесь?

– Никогда не собираюсь, – презрительно фыркнула Эрна. Возможно, вопрос показался бы ей бестактным, если бы подобные соображения не успело заслонить отвращение, которое она испытывала при мысли о браке. Брак – это тоже что-то, обязательно полагающееся добропорядочным девушкам. И уж точно не имеет к ней никакого отношения. Начальник некоторое время заинтересованно ее разглядывал, потом проговорил:

– Вот как? Точно?

– Абсолютно точно! – безапелляционно заявила Эрна. Ее собеседник, кажется, был этим вполне удовлетворен.

Последовало составление и подписание целой кучи бумаг. Жалование охотника оказалось не столь велико, как полагала Эрна, слушая сплетни у себя дома. Впрочем, начальник намекнул, что такая цифра – только для стажеров, что после, по мере возрастания мастерства, будет возрастать и вознаграждение. Но и проставленная в контракте сумма вполне устраивала новоявленную охотницу. Ее будущее устраивалось прямо сейчас, обретало зримые формы, новое звучание, начиналась новая жизнь, полная риска и приключений, зато лишенная нудных обязанностей приличной женщины. Если бы у Эрны были деньги, она бы даже приплатила за одну только эту возможность.

Покончив с бумагами и вручив новой сотруднице положенные ей экземпляры, начальник (он назвался Сейном Гауманзом) обратился к своей помощнице:

– Кина, Гарр у нас сегодня здесь?

Девица за соседним столом нахмурила лобик, отчего ее физиономия сделалась еще более обиженной, чем обычно.

– Я его видела с утра. Должен быть здесь.

– Тогда пойдем, – обратился начальник к Эрне, вставая из-за стола. – Покажу тебя старшему охотнику, а дальше он за тебя возьмется.

Эрна проследовала за ним к той двери, где была нацарапана кривая надпись «Дежурка». Гауманз толкнул дверную ручку, и перед Эрной открылось просторное, но полутемное помещение. Здесь было два окна, выходящие во двор, но оба оказались наполовину завешены чем-то, отдаленно напоминающим шторы, а подоконники заставлены предметами, с