широко разведённых лапах магнитодержателей. На мой взгляд двигались они абсолютно хаотично, как броуновское движение молекул, хотя на самом деле всё здесь строго подчинялось установленным схемам погрузки-выгрузки.

Действительно, пообвыкнув, я уже различал, что красные контейнеры составляли в несколько рядов друг на дружку на длинной самоходной площадке. Синие и зелёные развозили в разные стороны площади и складировали аккуратными штабелями на ленты киберподъёмников, которые, в свою очередь, исчезали в щелях распахнутых люков двух тяжёлых аэромашин.

Говорят, раньше киберпогрузчики складировали груз прямо внутрь корпусов, но после многочисленных повреждений фюзеляжей, а программу определения соотношения объём места — размер контейнера — провоз контейнера в место погрузки никак не могли доработать, распределением грузов занимались люди. Причём, опытные. Суперкарго по-старому.

— Недавно на Марсе? — спросил сержант, Герд, видя с каким любопытством я разглядываю всё окружающее. — Я вас раньше не видел.

— Со вчерашнего вечера.

Мы миновали площадь и не спеша катили по широкой трассе за вереницей грузовых автокаров, направлявшихся к жилым кварталам.

— Вот как!

— Я с корабля. С «Дайны М». Не успел к спас-секции, ну, и Даша меня вытащила.

— Повезло, — ровным тоном заметил сержант.

Дежавю, я вспомнил Церна.

— Не то слово.

Герд посмотрел на меня и опять перевёл взгляд на дорогу.

— Капитан «Дайны М» доложил, что в спас-секцию сели все заявленные на борту пассажиры. На борту числилось триста двадцать семь человек с экипажем. Пятеро погибли. Я проверил списки.

— Когда? — поразился я. — Мы только что прибыли в космопорт.

— Не важно. Лучше ответьте, кто вы и откуда?

Н-да… Какой, однако, суровый сержант-инспектор.

Сзади фыркнула Даша:

— Космический заяц!

— А я не знаю. — Герд даже не повернул головы. — Пока. Почему и спрашиваю. Вежливо, заметьте.

— А потом что? Пытать начнёте?

Да что такое с Дарьей? Или здесь что-то личное?

Я вздохнул.

— Уверяю вас, сержант, что я действительно Илай Севемр, виртуал-прогнозист астронавигации. Помощник штурмана, грубо говоря.

— Это те, кто прогнозируют виртуальные угрозы по рассчитанному курсу и выдают рекомендации пилотам? Никогда не понимал, для чего это нужно.

— Было бы не нужно, нас бы не было.

— Может быть, у вас есть что-то, удостоверяющее личность?

Я только пожал плечами.

— Простите, не озаботился. Хотя…

Я расстегнул молнию комбинезон и пошарил рукой. Есть! Отцепил маленький кругляш-бэйджик с тянущейся по краю фамилией и должностью на фоне надписи «Дайна М».

— Вот, — протянул его сержанту, — устроит?

Тот притормозил, свернув к обочине, и повертел его в руках, поднёс к глазам, чуть ли не обнюхал.

— Что ж, — сказал он, в конце концов, — если, конечно, бэйдж ваш.

— Да в чём вы меня подозреваете? — удивился я. — Ну, устройте мне очную ставку с кем-нибудь из команды, любой подтвердит. Да и личные дела наверняка хранятся в электронных записях, можно проверить.

Герд устало вздохнул.

— Ни в чём я вас не подозреваю. Стараюсь разобраться. Вы двое замешаны в историю с трупом и, по вашим словам, ещё с двумя, попавшими под удар вакуум-пробойника, плюс пятеро в состоянии полной прострации. Разбитый орбитальный модуль. Ещё несколько человек обвиняются вами в совершении противоправных действий. И какой-то неизвестный, уверяющий, будто бы он с «Дайны М», хотя все эвакуированные с корабля люди развезены по посёлкам и сейчас проходят полное медицинское обследование. Что займёт ещё минимум двое суток. В чём мне вас подозревать?

— Извините. — Мне стало стыдно. — Я думаю, что после посадки в спас-секции никто поголовно не пересчитывал пассажиров и экипаж: и времени не было, и незачем, собственно. Провели общую перекличку, сравнили со списками — и успокоились. Тем более, что никто ничего не заявил о пропавших. Так, сержант?

— Пусть так. Но это не объясняет, как потеряли Илая Севемра. Здесь и при эвакуации с корабля? Насколько я помню правила космослужбы, при эвакуации обязаны были провести перекличку до отстрела спас-секции и выявить отсутствующих!

— Вообще-то, эвакуация при настоящей аварии, когда счет идёт на секунды, и учебной — абсолютно разные вещи, — заметил я. — В спас-секции летишь по пустому стволу вдоль ниш спас-коконов и тебя притягивает электромагнитным излучением к ближайшему. Свободному, я имею ввиду.

— После чего спас-кокон закрывается и меняется модуляция луча, — продолжил Герд. — Избавьте меня от прописных истин.

— Извините, — повинился я ещё раз. — Но часть пассажиров эвакуировалась, прихватив свой багаж. Вы ведь знаете, что ценные вещи некоторые предпочитают держать под рукой в каютах. А поскольку хранить их при взлёте и посадке обязаны в металлопластиковых кейсах, то электромагнитное излучение секции разбросало их по спас-модулям, посчитав за людей.

— Хм… — Сержант задумался.

Кар тем временем въехал в посёлок, покружил по одинаковым улицам — надеюсь, в дальнейшем они разнообразятся — зеленью, статуями или ещё чем — и выбрался на просторную площадь. В центре, замыкаясь кругом, тянулся высокий бордюр, отгораживая будущий сквер с уже поставленными по периметру скамейками. Сама площадь казалась опоясанной подковами длинных трехэтажных зданий с четырьмя широкими проездами между ними.

Герд повернул направо и почти сразу остановился возле ближайшего у двойных псевдо-деревянных дверей со светящейся надписью «Директория Северного полушария» и чуть ниже — «Охрана правопорядка». Они вели в широкое помещении с единственным панорамным окном, выходящим на площадь. Пластик окна усиливали вкрапления-перевязки пластида. Обзору они не мешали, зато не позволяли разбить окно. В комнате никого не было — ряд пустых столов с мягкими вращающимися креслами и парой-тройкой пластиковых стульев перед каждым.

Здесь было тепло, и я расстегнул комбинезон, сбросив его с плеч. Даша проделала то же самое.

Герд прошёл в самый конец. Свой комбинезон он снял свой полностью, небрежно уронив его на спинку кресла, и устроился за столом, кивком предложив нам рассаживаться. Дождался, пока мы расположимся, и сказал:

— Не сходится. Если следовать вашей логике, то спасённых с «Дайны М» должен быть переизбыток. При посадке в секцию, по меньшей мере.

— А вы думаете, их не было?

— То есть, вы обвиняете комсостав «Дайны М» в некомпетентности и служебном несоответствии?

Я поёжился.

— Я далёк от мысли кого-либо обвинять, сержант. Но не могу предложить ничего иного, просто в голову не