что Лёшка – мои школьные учебники, имея в виду явную схожесть подобной поклажи со школьным рюкзаком. Малец на такие заявления никак не реагировал, но я-то знал, что в душе он радовался, скрываясь за маской меланхолии. В такие моменты он мог верить, что его уродство никого не волнует, и что он – как все. Иногда стоит незлобно пошутить над чем-то, что гложет, и тогда часто бывает, что это «что-то» уходит на второй план.

Лёшка застегнул последние ремни и, пыхтя, приподнялся так, чтобы лямки торчали перед ним. Я повернулся к нему спиной и присел на корточки, продев через лямки руки и застегнув их вместе в районе груди. Затем, приложив немного усилий, поднялся – теперь уже с живой поклажей за спиной.

Мальчонка висел лицом вперёд, чуть придерживаясь руками за мои плечи. Его ноги повисли безвольными плетьми. Я не чувствовал тяжести. Для меня Лёшка действительно был не тяжелее обычной сумки, наполненной, скажем, песком. Какие-то двадцать килограммов – малец был худ, как вешалка, и не желал толстеть. Потому для меня не было проблемой таскать его с собой на охоту, тем более что его дар был в подобном деле просто необходим. Я же стал для Лёшки новыми ногами: возможностью перемещаться по миру, пускай этот мир и ограничивался небольшим леском да парой тропинок.

Я (то есть мы) подошёл к трупу животного и склонился перед ним, оглядывая добычу. Повернул голову в бок, встретившись нос к носу с заинтересованно вытянувшим шею Лёшкой.

– Ну что? – приподнял я уголок рта. – Как тащить будем?

– Характеристика силы у тебя недостаточная.

– Знаю я! – с досадой отреагировал я на слышанное много раз.

– Никак не будем. – Пожал плечами Лёшка. – Возьми с него лут, да и всё.

– Лут?.. – я покосился на единорога, чувствуя, как к горлу подступает ком. – Да ну его. Зачем?!

– Саш, – взрослость в стальном голосе этого малыша, по правде говоря, порой вводила меня в ступор. – Не строй из себя дурака. Не идёт. Сам знаешь: наши носа из базы не высунут без причины. Скажешь им про труп – не поверят. Принесёшь лут – выбора не останется.

Я щёлкнул говнюка по носу. Тот обиженно спрятал его в ладонях, что-то забурчав. И всё же вытащил из ножен мой меч и протянул мне. М-да, засранец маленький. Даже в молчании для него всегда кроется ответ. Охота в последнюю неделю всегда заканчивалась ничем, а тут – целый Код, причём здоровенный. Нипочём не поверят без доказательств.

Вздохнув, я взял меч и принялся делать аккуратный разрез вдоль живота существа. Ненавижу собирать лут.

Неясно как, но всегда, какого бы Кода ты ни замочил, в нём найдётся хоть что-то. Ладно, вру, не всегда. Но часто. Какой-нибудь «подарок», который он хранит внутри себя. Будто в подарочной упаковке. Это и есть то, что принято называть «лут». Каким образом в желудках животных оказываются монеты, мечи, шлемы, и тому подобное, в зависимости от размеров, не ясно. Но на то он и Код, чтобы быть неясным. Порой попадаются и довольно значимые, чуть ли не жизненно необходимые вещи – например, свиток с каким-нибудь редким заклинанием. Одно из таких, например, уже который год питает электроэнергией нашу скромную базу.

Вот только дело это грязное. Я никогда не был мясником и любителем резать чужую плоть. И уж тем более ковыряться в чужих внутренностях (да и в своих не любитель – увольте). А тут приходится заниматься и тем, и другим. Мерзость…

Разрезав живот единорога, я вернул чистый, как будто так и надо, меч обратно за спину, вручив его аккуратно затолкавшему оружие обратно в ножны Лёшке, и забарабанил пальцами по коленям. Да, передо мной Код. Но, чтоб его, живой! Из разреза на животе дурно пахло и сочилась кровь – кто назовёт этот мешок мяса чем-то неживым?! Да живое оно, можете поверить на слово. Вот только к трупам обычных зверюг в брюхо за сокровищами не лезут. Но это животное имело натуральную розовую кожу, радужную гриву и рог на лбу. Придётся лезть.

Закатав рукав куртки, скривившись, я сунул руку прямо в пузо туши. Пальцы с чавканьем увязли в кишках, а после рука в них исчезла по локоть. Я ощупывал пространство внутри, стараясь сдержать рвотные позывы, и представлял себе, что это вовсе не кровавые внутренности, а желе. Большое… Гадкое… В которое я непонятно зачем засунул руку!

В какой-то момент мне показалось, что этот Код – один из тех, что не имеет лута, и всей этой омерзительной процедуре я подвергся зря. Но тут пальцы задели что-то, что отличалось от всего, встреченного ими в ближайшие секунды. Что-то твёрдое и небольшое.

Выудив найденное из тёмных недр желудка единорога, я уставился на свою ладонь. В желудочном соке и крови, на меня уставилась крохотная каменная фигурка какого-то ощерившегося несколькими рядами зубов существа. Фигурка была похожа на что-то вроде индейского тотема, имея прямоугольную форму. Разобрать, что за дрянь на нём изображена, я не смог. А просить Лёшку в который раз «прочесть» её… этого мне не могла позволить совесть.

Но, обернувшись к мальцу, я заметил, как из носа у него течёт кровь.

– Это артефакт пятидесятого уровня. Редкая вещь, даже уникальная.

Ну что ж, раз уж сам решился, так почему бы не добиться большей инфы?

– А что за артефакт такой? – теперь я смотрел на фигурку с подозрением. – Есть характеристики?

Лёшка покачал головой.

– Нет. Только четверостишие…

– Какое ещё, нахрен, четверостишие? – я был абсолютно сбит с толку.

А мальчуган, как ни в чём ни бывало, заговорил нараспев:

Коль скоро ты отыщешь этот камень,

Найди к нему ты жёлтый эликсир.

А после опрокинь в него ты пламень,

Тогда завоет страшно твой Фенрир…

Лёшка замолчал. Я же сплюнул на землю, спрятав фигурку в карман, не особо заморачиваясь над сказанным. Вот что я никогда не любил в Коде, так это загадки. Они меня неимоверно бесили! Помнится, один из наших, единственный парень моего возраста с базы, как-то забрёл в эльфийские леса, где, говорят, встретил высокоуровневого сфинкса, взяв с собой лишь обыкновенную винтовку да нож для разделки шкур. Сфинкса, как известно, такой глупостью не взять. Но у каждого при встрече с ним есть шанс, если разгадаешь три его загадки. Может, получишь ещё и какой бонус – эти волшебные существа умеют порой приятно удивить. В общем, это я к чему? Тот парень так и не вернулся. Может, получил от сфинкса, что хотел, конечно, но мне в это почему-то не верилось. Наверняка сдох после первого же неверного ответа…

Любил этот Код из всего сделать игру, чтоб его.

– Ладно, – я поднялся, поудобней ухватив автомат. Если здесь есть часть Кода, то почему бы ей не оказаться и где-нибудь ещё, по близости? Не стоило расслабляться.

Поэтому обратно к базе, через лес, я шёл