… мифическими созданиями, артефактами, подземельями, иными мирами, почти неограниченными возможностями развития, в пределах концепции фэнтези, разумеется. И всё это: на живописных локациях, где невозможно было встретить ни одной повторенной травинки, ни одного похожего друг на друга дерева: всё в этом виртуальном пространстве было уникальным и интересным.

Представьте себе, что у вас появилась возможность пойти войной на племя орков, открыть древний саркофаг какого-нибудь мифического героя и проложить путь к самим Богам, единолично убить дракона, забрать его голову, и тем самым завоевать сердце принцессы эльфов. А после, разумеется, в интимной обстановке…

Если вам есть восемнадцать, конечно.

Мне-то тогда было шесть.

Но, естественно, всё это было бы совсем не то, если бы не возможности полного погружения. О, это было нечто! Ядерный взрыв, пожалуй, вызвал бы меньший ажиотаж.

Заполненный с ног до головы различными датчиками костюм, полностью облепивший тело, как вторая кожа, плотно прижатый к голове легковесный шлем, целый загруженный всякой техникой тренажёр, заполняющий собой чуть ли не отдельную комнату – всё это для того, чтобы появившись там, по ту сторону монитора, люди не почувствовали разницы между реальностью и выдумкой. Они и не чувствовали.

Наступила новая эпоха, виртуальность заполонила собой всё. Жизнь человечества разделилась на «до» и «после» две тысячи тридцать пятого. Многие, шутя, говорили о новом летоисчислении, начало которого нужно было вести именно с этого года, а не от Рождества Христова.

Все сошли с ума.

И мои предки тоже.

Тут вот в чём дело. Если у тебя не было Техники Для Погружения (ТДП), то минимум что ты услышишь в свой адрес – это насмешки. А то и вовсе покрутят пальцем у виска. Иметь возможность погружаться в виртуал стало сродни способности дышать. Тех же, у кого этой возможности не было, возможно, по финансовым причинам – хотя ТДП и штамповали пачками и стоили они копейки – считали изгоями, или вообще бомжами. Естественно, мои родители не желали такой участи ни себе, ни своему ребёнку.

Был дан простой и строгий родительский наказ: отложить в сторону эти дурацкие книги, перестать заниматься ерундой (увидев на моём компьютере учебники по математике, русскому и литературе за четвёртый класс, мать почему-то рухнула в обморок, а отец впал в бешенство, рвя на голове волосы) и начать быть, как все. То бишь зависать в виртуале.

Да, думаю, лишних слов о том, что «Dark and Light» и «Galactic Empire» стали ещё и главным средством заработка для девяноста процентов людей, не нужно. Остальные десять процентов (плюс-минус пять) тех лузеров, что не смогли накопить на ТДП и скоростной интернет – в основном из тех нищих стран, где возможность подключения к интернету чуть ли не отсутствовала – остались там, в серой убогой реальности, занимаясь скучными, но важными делами: следя за тем, чтобы игрокам было чем питаться, а также поддерживать на плаву робототехнику, давно уже ставшую для всей Земли главной рабочей силой (повара, инженеры и просто обслуживающий персонал – эту работу выполняли специально запрограммированные роботы).

Короче говоря, вся наша квартира превратилась в сплошное хай-тек жилище с кучей проводов и экранов – любящие родители не поскупились на самые передовые технологии погружения. По сути, нетронутыми остались лишь кухня да туалет – и то последним мы пользовались редко, потому как от наших костюмов были проведены самоочищающиеся трубки в общую систему стоков. А костюмы были оснащены включавшимся раз в два дня «влажным режимом», который пусть и не заменял душ, но вполне мог поддерживать тело в чистоте. В итоге мы отвлекались от игры только лишь чтобы перекусить.

Да, я играл, как сумасшедший, забыв про свою прежнюю страсть: книги.

И в чём меня винить?

В шесть лет я был накачанным огромным паладином, несущим смерть и разрушение тёмным тварям, заселявших кучу земель «Dark and Light». По сути, я жил полной жизнью, только не той, что ждала меня при вынужденном отключении от виртуала, а яркой, насыщенной, полной приключений, и приносящей нешуточный доход. Да-да, даже такой малявка мог стать миллионером в мире, полном возможностей: стоило только пройти высокоуровневое подземелье и выбить из босса какую-нибудь редкую побрякушку, стоящую баснословных денег.

Ну, а иногда я гонял на звездолёте.

«Galactic Empire» ни разу не проигрывала своему оппоненту в ежедневном подключении к игровым серверам. И всё дело заключалось в том, что его мировая концепция и порядок давали того, чего не могли дать даже в мире магии…

Тьма космоса, гигантская и неизведанная, тысячи планет, хранящие в себе потаённые секреты, раскинувшиеся на многие мили города, заполненные роботами, инопланетянами и инопланетянками, грязные сделки, чёрные рынки, космические пираты, миллионы различных существ – на каждой планете свои виды и свои законы физики. Новые открытия, дрейфующие в космической пустоте станции, в которых можно найти либо смерть, либо невероятный артефакт. Корабли – по сути, личные передвигающиеся жилища, рассекающие галактику на сверхзвуковых скоростях, способные как исследовать, так и уничтожать.

Хочешь стать главой пиратской банды, нападающей на Имперские истребители?

Хочешь собрать свою Звезду Смерти и стать новым Дарт Вэйдером?

Или, может, вступишь в Имперскую гвардию, став личным телохранителем высокопоставленных чинов из расы краснокожих Галь`Машей, полупрозрачных Руи-Гулов, или тараканообразных Зунов?

StarCraft, улучшенный в миллионы раз – так, пожалуй, можно коротко охарактеризовать «Galactic Empire».

И как-то так получалось, что того же игрока в «Dark and Light», работающего смиренным магом в какой-нибудь лавке, можно было встретить лихим пиратом в «Galactic Empire», чьи фотографии были развешаны во всех обжитых секторах гигантской вселенной.

А та же светлая эльфийка, приближённая к королевскому трону, могла оказаться грязной дешёвой проституткой-роботом на какой-нибудь замызганной планетке, наподобие Лас-Вегаса.

Люди мотались туда-сюда, пересаживались с драконов на космические крейсеры, учились стрелять из лука и из бластера, завоёвывали замки и планеты, разучивали заклинания и делали себе кибернетические руки, ели в тавернах и выпивали в барах.

По сути, жили двумя разными жизнями.

И так – в течение почти шести лет. До тех пор, пока не наступил ещё один знаменательный год в истории человечества. Две тысячи сороковой.

В тот день я как обычно зависал в своём личном замке, приоткрыв дверь в спальню той, кого называл ничего не значащим для меня тогда словом «жена». Для меня, двенадцатилетнего подростка,