Диана, тщательно намазывая на тонкий ломтик хлеба солнечно-желтое масло. Ни она, ни Хуан не стали распространяться о подробностях своих переговоров с Кандидой и Хозяином, но по отдельным намекам ребята поняли, что мучившая их проблема решена, и в жизнь хотя бы на время вернулось спокойствие. В доме больше не раздавалось непонятных звуков и шорохов, а в комнатах не появлялось странных гостей… И теперь, когда главные заботы были позади, Диана снова будто расцвета: из взгляда ушла тревога, глаза сияли молодым огнем, а губы то и дело трогала легкая улыбка.
— Она подарила Николя почти нормальную жизнь, а мне — головную боль, — вставил Хуан, желчно усмехаясь.
— В каком смысле? — хмуро спросил непривычно угрюмый Назар. Парень молча ел, почти не участвуя в разговоре, и бросал на гостя враждебные взгляды. Он-то явно ничего не простил и не забыл своим былым обидчикам — ни Жозефу, ни Николя.
— В таком, что фантомы почти всегда зависят от кого-то, — со вздохом пояснил Хуан. — От кого-то, кто дает им силы и помогает поддерживать существование. И поскольку Диана не может пока выполнять роль такого… хм… донора… эту роль приходится выполнять мне.
— Уж извини! — без тени раскаяния отозвался Николя и подмигнул Жозефу, который, впрочем, не ответил на этот дружеский знак. — У меня, увы, нет такой Мишель, как у моего братца…
Жозеф холодно взглянул на него и даже не улыбнулся.
— Такую Мишель нужно заслужить, БРАТЕЦ, — последнее слово он процедил с подчеркнутым презрением.
— Ого! — весело воскликнул Николя, демонстративно подняв брови. — А ты, стало быть, заслужил?
— Стало быть, — ледяным тоном подтвердил тот.
Николя обернулся к покрасневшей Мишель которая, опустив голову, сосредоточенно ела, неумело делая вид, будто ничего не слышит и не замечает.
— Что скажешь, малышка? — с издевкой спросил он смущенную девушку. — Что нужно, чтобы заслужить такую, как ты?
— Она тебе не малышка! — оборвал его Жозеф. — И оставь ее в покое, займись своими делами.
— Немедленно прекратите! — потерла терпение Диана. Выпрямившись, как струна, она переводила сердитый взгляд с Николя на Жозефа и обратно. — Неужели так трудно оставаться адекватными?!
Влад переглянулся с Костей. Оба предпочли бы сейчас находиться подальше от урагана по имени Диана.
— Я ненавижу что-либо объяснять и тем более оправдываться, — продолжал прекрасный «ураган». — Но в данном случае лучше объясниться и в будущем к этой теме не возвращаться. Я, именно я захотела помочь тому, кого я до сих пор считаю своим воскресшим из мертвых приемным сыном. И поскольку я лично не могла ему помочь, это сделал Хуан — для меня. Это ясно?
— Куда уж яснее, — пробормотал Назар, не поднимая взгляда от тарелки.
— Отлично! Тогда запомните, что меня мало волнует, кто кого из вас ненавидит и кто кому и что не может простить. Это ваши проблемы, не делайте их нашими общими. Полагаю, мы все устали от неприятностей, поэтому держите свою ненависть на привязи. Надеюсь, и это ясно?
На сей раз никто не ответил. Назар издал скептический смешок и покачал головой, Жозеф с деланным равнодушием смотрел в сторону, Николя усмехался.
— Не слышу, — повысила голос Диана.
Жозеф тяжело вздохнул и выпрямился.
— Извини, Диана, — устало сказал он, посмотрев на женщину. — Никакой особой ненависти нет. Это громкое слово. Неприязнь — да.
— Он прав, — ухмыльнулся Николя и, промокнув губы салфеткой, поднялся. — Тем более что я не собираюсь мозолить вам тут глаза. Свое общество без крайней нужды я не навязываю…
Он обошел стол и остановился возле стула Дианы. Она вскинула голову, встречаясь взглядом с приемным сыном.
— Хочу еще раз, теперь уже при всех, поблагодарить тебя, Диана, — сказал Николя, глядя на нее сверху вниз. — Я никогда не забуду того, что ты для меня сделала.
Он перевел взгляд на Хуана и куда сдержаннее добавил:
— Конечно, я благодарю и тебя, Хуан… пусть ты и не мне оказывал услугу, а Диане.
Хуан ничего не сказал, только молча кивнул, не оспаривая слов Николя.
— Что ж, больше не буду утомлять вас своим присутствием, — заключил тот, натянуто улыбаясь. — Возможно, загляну к вам на днях… или нет. В любом случае, до встречи!
С этими словами он вышел из столовой.