луки параллельно земле и целиться вверх, отрывая плечи от земли. Тем не менее скоро стрелы полетели в сторону окна.

Находясь под своим ненадежным укрытием, Страйк и Коилла ничем не могли помочь товарищам. Им оставалось лишь смотреть, как стрелы летят навстречу друг другу. Через пару мгновений отряд издал нестройный победный вопль — очевидно, как реакцию на меткое попадание. Однако из окна продолжали стрелять. Значит, по крайней мере один вражеский лучник оставался в живых.

— Почему бы не выпустить подожженную стрелу? — предложила Коилла.

— Я не хочу, — сказал Страйк, — чтобы это место сгорело прежде, чем мы получим то, за чем пришли.

Со стороны загона послышался звук падения: команда Хаскера высвободила бревно. Солдаты стали его поднимать, все еще остерегаясь вражеских стрел. Впрочем, к этому моменту в них стреляли уже гораздо реже.

Раздался новый победоносный вопль распластавшихся на земле Росомах. Вражеский лучник рухнул на землю прямо перед Страйком и Коиллой. Из груди у него торчала стрела.

Джап вскочил на ноги и жестами показал, что верхний этаж свободен.

Команда Хаскера двинулась вперед. Столб был тяжел — лица солдат перекосились от напряжения. Импровизированным тараном они начали колотить в укрепленную дверь, откалывая длинные щепы. После дюжины ударов дверь поддалась. А потом и вовсе развалилась.

За дверью их ждало трио обороняющихся. Один прыгнул вперед и тут же убил первого из противников. Страйк развалил тварь надвое, перелез через упавшее бревно и ринулся на следующего. После краткого и ожесточенного обмена ударами тот составил компанию первому. Однако в пылу схватки Страйк упустил из вида третьего. А тот уже взмахнул мечом, готовясь обезглавить противника.

Но не успел — в грудь ему вонзился дротик. Тварь издала хриплый стон, выронила меч и рухнула навзничь.

Короткое бурчание стало Коилле благодарностью.

Ничего иного она и не ждала. Извлекла дротик из поверженного врага и вытащила из-за пояса другой. Когда приближалась рукопашная, Коилла предпочитала иметь по ножу в каждой руке.

Они стояли перед открытой центральной лестницей.

— Хаскер! Возьми половину солдат и очисти этаж, — приказал Страйк. — Остальные со мной!

Воины Хаскера разделились на два отряда. Страйк повел своих по лестнице на второй этаж.

Они уже почти достигли верхней площадки, когда на ступеньках появились две твари. Их попросту разорвали на клочки. Первой на верхнюю площадку выскочила Коилла. И сразу же натолкнулась на очередного врага. Тот зазубренным лезвием поранил ей предплечье. Мимоходом она выбила у него из руки оружие и вспорола ему грудь. Тварь с воем перевалилась через балюстраду и рухнула вниз.

Страйк бросил взгляд на рану Коиллы. Из нее струилась кровь. Однако Коилла не жаловалась, так что он решил заняться рекогносцировкой поля битвы. Сейчас они на длинной лестничной площадке, куда выходит много дверей. Большинство открыты, помещения, насколько можно видеть, пусты. Он послал солдат проверить комнаты. Те скоро вернулись, отрицательно качая головами.

Единственная закрытая дверь располагалась в самом дальнем конце площадки. Они крадучись приблизились к двери и замерли.

Звуки боя, кипящего на нижнем этаже, уже затихали. Вскоре остались лишь отдаленный, приглушенный рокот сражения в долине да тяжелое дыхание Росомах. Сгрудившись на площадке, они переводили дух.

Страйк посмотрел на Коиллу, потом на Джапа, после чего кивнул трем самым мускулистым рядовым. Те плечами ударили в дверь — раз, другой, третий… Дверь соскочила с петель. С оружием наизготовку они рванулись внутрь, за ними последовали Страйк и другие офицеры.

Их встретила тварь с обоюдоострым топором наперевес. На нее тут же обрушился град ударов. Не успев никому причинить вреда, тварь рухнула.

Комната оказалась большой. В дальнем ее углу находились еще две фигуры. Они что-то прикрывали. Один был из расы тварей, второй — такой же, как Джап. Его приземистость еще больше подчеркивалась худощавостью и высоким ростом товарища.

Он шагнул вперед. Его оружие составляли меч и кинжал. Росомахи сделали движение вперед.

— Нет! — прорычал Джап. — Он мой!

Страйк понял.

— Оставьте их! — рявкнул он.

Приземистые враги сошлись. Несколько мгновений они молча стояли, рассматривая друг друга с выражением яростного отвращения.

Потом воздух зазвенел от удара соприкоснувшихся мечей.

Джап сражался яростно, парируя каждый удар противника, уходя и от меча, и от кинжала с легкостью, порожденной длительным опытом. Не прошло и нескольких секунд, как кинжал отлетел в сторону и вонзился в деревянную планку. Вскоре за ним последовал и меч.

Росомаха прикончил врага ударом в грудь. Тот осел на колени, завалился вперед, конвульсивно дернулся и затих.

Больше не завороженный зрелищем схватки, последний защитник извлек из ножен меч и приготовился к смертному бою. И только тут атакующие разглядели, кого он загораживал собой. Это была женщина его расы, с прилипшими ко лбу мышиными волосами. Присев на корточки, она укачивала малыша. Младенец, пухлый, с розоватой кожей, был не больше недавно вылупившегося из яйца малыша-орка.

У стены справа от женщины стояло копье. На полу валялись лук и пустой колчан. Она была одним из лучников.

Страйк махнул рукой, подавая знак Росомахам, чтобы оставались на месте. Он не видел ничего такого, чего бы следовало опасаться, и никуда не спешил. Перешагнув через лужу крови, которая все еще продолжала сочиться из груди убитого Джапом противника, он приблизился к последнему защитнику. Их взгляды встретились.

На мгновение показалось, что существо вот-вот заговорит.

Вместо этого оно внезапно сделало выпад.

Страйк парировал и ответным ударом пронзил грудь твари.

Оставалась женщина. Она уже, как безумная, размахивала копьем, а потом попыталась ударить Страйка.

Нисколько этим не обеспокоенный, Страйк отклонил острие и закрыл вопрос, перерезав женщине глотку.

Вся в крови, женщина издала не то писк, не то надрывный вой. Страйку пару раз уже доводилось слышать такой звук. Кожа женщины побелела, выдыхаемый воздух пузырился кровью. В последней жалкой попытке защитить малыша она прижала его к себе. А потом жизненная сила оставила ее. Она медленно склонилась набок и распростерлась на полу. Похожий на цыпленка младенец вывалился из ее рук и жалобно заблеял.

Потеряв к происходящему всякий интерес, Страйк перешагнул через труп.

Перед ним находился алтарь Уни. Он был прост и безыскусен: высокий стол, покрытый белой скатертью с золотой вышивкой по углам. В обоих концах стола стояло по