блинообразную массу на протяжении следующих пяти минут. Амёба усваивала жидкость, как и большинство её земных сородичей.

Потом масса поднялась и сформировала над плечами нового червя, в котором, в свою очередь, проступили шея, грудь и человеческое лицо. Конфигурация черт повторилась: Маш узнал Агапу с зажмуренными глазами и плотно сжатым ртом.

Веки приоткрылись, а вслед за ними — и рот.

— Теперь ты хочешь избавиться от моего присутствия? — спросила она.

— Нет. Я нахожу процесс твоего питания потрясающим.

— Не отвратительным?

— Познавательным. Спасибо, что показала.

Она посмотрела на него, но ничего не ответила. Маш только сейчас вспомнил, что к своему напитку даже не притронулся.

— Не хочу обидеть вопросом, — начала Агапа, — но с какой целью ты, машина, с такой точностью копируешь человека? Я видела другие машины, созданные для определённой работы, и они выглядели иначе.

— Я из тех, кого называют человекоподобными роботами. Меня создали ради воплощения искусственного интеллекта. Это часть работы моего отца, который интегрировал наделённые сознанием машины в общество Протона. Если гуманоиды сольются с людьми, за ними последуют и остальные роботы.

— Но разве люди вырастают не из маленьких существ, образующихся в телах взрослых? У тебя ведь создатель, а не отец.

— У меня и отец, и мать, — твёрдо сказал Маш. — Мой отец — гражданин Голубой, иммигрант с Фазы. Моя мать — Шина, женщина-робот. В робота женского пола можно поместить человеческую яйцеклетку, которую оплодотворяет мужчина, а она вынашивает в лаборатории своего тела, чтобы подарить рождение, как это делают люди. Таким образом, она становится суррогатной матерью его ребёнка. Но Шина предпочла отказаться от этой модификации и родить ребёнка-робота — такого же, как она сама. Я робот, но заложенная при рождении программа наделила меня сознанием — похожим на то, которым обладает отец.

— Значит, ты был сразу сотворён взрослым — таким, как сейчас?

— Я был ребёнком-роботом, ходил под себя и ничего не знал. Но был приспособлен для еженедельного роста, а также меня обучили всему, что должен уметь человек. Периодически части моего металлического скелета заменялись на бОльшие вместе с проводами. Так я рос и видоизменялся, пока не достиг шестнадцатилетия и не стал выглядеть, как сейчас. Я посещал обычную человеческую школу с андроидами, киборгами и детьми. Во всём, за исключением плоти, я считаю себя человеком.

— Похоже на то, — кивнула Агапа. — Я не понимала твоей истинной природы до тех пор, пока ты меня не просветил. Но какова цель этих значительных усилий?

— Продемонстрировать возможность полного слияния различных, но обладающих интеллектом существ с нашим обществом, — отозвался Маш. — В прошлом роботы, киборги и андроиды подвергались дискриминации. От будущего мы ждём равноправия.

— Вероятно, инопланетяне последуют вашим путём, — согласилась она. — Теперь понятно, зачем я здесь. Власти нашей планеты не поставили меня в известность об основной цели моего пребывания на Протоне. Твой отец весьма проницателен.

— Верно. Но работа ещё не закончена, и ему противостоит значительная часть общества. Мы все должны вести себя осторожно.

— Оппозиция? Никогда бы не подумала.

— Большинство Граждан придерживается старой системы, согласно которой властью наделялись лишь избранные человеческие существа, и только им позволялось соревноваться за Гражданство.

— Ты уже говорил об этом. Кто такой Гражданин?

— Один из представителей правящего класса Протона. В руках Граждан сосредоточена чудовищная власть и право носить одежду. Мы — рабы — должны обращаться к ним исключительно «сэр» и выполнять любые их указания.

— Но, как я поняла, у рабов есть шанс самим добиться власти. Если я преуспею в слиянии с вашим обществом, то заполучу и его тоже.

— Да, но возможность добраться до самого верха имеет свои границы. Гражданин же обладает правом просто её унаследовать. Когда старый Гражданин умирает или отказывается от полномочий, его место заступает новый. Когда умрёт мой отец, его статус достанется мне, и я, скорее всего, окажусь первым из Граждан-роботов. Однако Совет Граждан может издать закон, в котором подобная возможность будет запрещена. Но рабу предоставляется шанс выиграть Гражданство при помощи ежегодного Турнира, как я уже упоминал; таким образом оно досталось Голубому, хотя вообще-то победу присудили его альтернативной личности.

— Альтернативная личность? Это один из аспектов человеческого существования?

Маш улыбнулся: — В каком-то роде. У большинства обитателей Протона имеются аналоги на планете-близнеце под названием Фаза, где вместо законов науки действуют магические. Мне трудно в это поверить, но мой отец утверждает, что она действительно имеет место быть, а я запрограммирован таким образом, чтобы не считать его слова ошибкой. В любом случае, это лишь теория, поскольку к Фазе доступа нет.

Агапа просветлела.

— Людской миф! — воскликнула она. — Вы знаете, что это неправда, но всё равно в неё верите.

— Можно рассматривать и с этой точки зрения, — согласился он.

— У тебя, как у машины, есть планы на будущее?

— Только мечты, которые нельзя реализовать.

— А миф? Надежда, что ты когда-нибудь добьёшься желаемого в разумных пределах?

— Я бы хотел стать живым, — поделился с ней Маш.

— Но это невозможно.

— Значит, нет смысла и желать, — заключил он.

И снова она странно, как-то по-чужому, взглянула на него.

— Думаю, теперь я смогу жить рядом с другими представителями вашего общества. Спасибо за помощь. Возможно, когда-нибудь я окажу тебе ответную услугу.

— В этом нет нужды.

Они поднялись и вышли из кабинки.

— Ха! — воскликнула молодая женщина, увидев их. Её волосы были цвета апельсина и мягкими кудрями ложились ей на плечи, покачиваясь при каждом движении. — Так это правда!

Маш понял, что угодил в неприятности.

— Дорис, позволь всё объяснить… — начал он.

— Запереться в кабинке с другой женщиной! — завелась она. — И задёрнуть за собой интимную занавеску! Это в объяснениях не нуждается!

— Но мы ничем таким не занимались, — возразил он. — Агапе потребовалась помощь…

— Догадываюсь, какого рода! — фыркнула Дорис, окинув взглядом тело Агапы. — Тебе просто не терпелось полапать чужую задницу, да?

— Не понимаю. — Брови Агапы удивлённо приподнялись. — Я нарушила один из местных законов?

— Законов? — яростно осведомилась Дорис. — А что, обычные измены уже не в счёт? Таяла в его руках, вне зависимости от наличия девушки. Да, я бы назвала это