Писака сдаст нас копам!

Боллз гладил бородку.

— Нет, Дикки, держу пари, что не сдаст...

— Мы похитили его, чувак, и мы собирались грохнуть его! Мы заставили его помочь нам ограбить дом, а он ещё был свидетелем, как мы заебашили Кору! Господи, чувак, нам светит смертная казнь!

— Этого не будет, Дикки.

— Почему ты это так решил?

— Потому что, если бы писатель хотел нас засучить, он бы сделал это прям на заправке. Он бы сказал ему, что в фургоне и запел, как канарейка, и о доме Крафтера, и обо всём остальном. Но он ничего такого не сделал и к тому же он отмазал нас.

Дикки, кажется, начинал соглашаться с другом.

— Вместо этого он взял кредитку и позволил себя арестовать, чтобы мы смогли уйти.

— Ну... Да. — Медленно сказал Дикки. — Пожалуй, ты прав.

— Знаешь, Дикки, хоть писатель и ссыкло, но он свой парень.

Вдруг внезапный звук заставил их вздрогнуть.

— Ты только что наехал на что-то? — Спросил Боллз.

— Не, мужик, — Дикки оглянулся, — звук был со спины. — Наверное, что-то свалилось в фургоне.

— Останови машину...

Дикки прижал машину к обочине и вырубил двигатель. Они оба вышли и побежали к фургону. Они смотрели, пялились и в конце концов упали на задницы. Дверь фургона была выломана изнутри, её стальная защёлка была согнута. В фургоне не было никаких признаков Минотавры.

— Волшебное заклинание спермы, должно быть, исчезло! — Воскликнул Дикки.

Позади них в лесу они услышали пронзительный злобный рёв, который довольно-таки быстро удалился от них.

— Вот и сбежал наш мильён, — сказал Боллз, держа руки на бедрах.

ЭПИЛОГ

У писателя ушло два часа, чтобы вернуться в Люнтвилль, но он шёл бодрым шагом с измученной улыбкой на лице. Холод ночи сопровождал его, луна освещала ему путь. На обратном пути он обдумал всё, что с ним случилось за день, он считал, что все эти испытания посланы ему свыше господом. Мягкое удовлетворение охватило писателя, потому что он знал, что правда его собственной жизни отражала величие классической фантастики в том же духе, что и приключения Гекльберри Финна...

Вернувшись в дом миссис Гилман, он вошёл в оглушающую тишину. Он почувствовал себя персонажем Дома Ашеров... Писатель поднялся по лестнице и направился в свою комнату, на полпути одна из дверей открылась, и он едва мог увидеть. Сквозь тьму помещения он увидел, как нечто с рогами медленно появилось в дверном проёме. Сердце писателя остановилось...

— Хэй! Хо! — Раздался радостный голос, и из тьмы выплыла знакомая женская фигура, это была Нэнси.

Писатель сделал редкий отход от своего неиспользования в речи ненормативной лексики.

— Нэнси. Ты напугала меня до усрачки.

Она рассмеялась, как деревенщина.

— Глупенький, испугался девку? — И затем она подошла достаточно близко, чтобы он её увидел полностью. Всё, что на ней было надето, была её прекрасная нагота. Даже в кромешной тьме её молодая сочная грудь возбудила его так сильно, что колени писателя подогнулись.

"Я мог бы... Жениться на ней," — пронеслись возмутительные мысли в его голове. Но теперь он заметил, что показалось ему рогами Минотавры во тьме. На голове Нэнси были кроличьи ушки.

— Что это у тебя на голове?

— А, — отмахнулась девушка, — я забыла их снять, последнему клиенту нравится, когда я ношу заячьи ушки, потому что он сказал, что его дочь снималась в плэйбое давным-давно, и я думаю, что ему нравится думать, что я его дочь, когда мы занимаемся этим, ну вы поняли...

Внизу часы пробили четыре утра.

— Чёрт, уже так поздно, — прокомментировала обнаженная девушка.

— Время — это просто форма интуиции, относительного пространства.

— Чего просраться? — Задрала вверх она свой непонимающий маленький нос.

— Извини, я философствую. А как прошёл твой вечер?

Она улыбнулась.

— О, он был просто превосходен. У меня было более десяти клиентов, я заработала пятьсот баксов!

— Это замечательно. Ты довольно трудолюбива, Нэнси, и предприимчива.

Она сделала ещё один шаг ближе и спросила:

— А как прошёл твой вечер?

— Замечательно, — вздохнул он. — Это был вечер откровений, вечер знамений и чудес.

Всё это очень смутило её.

— Ну, мы все слышали, как ты всю ночь напролёт печатал в своей комнате.

"Странно, — подумал он. — Я сегодня едва ли и строчку написал, и к тому же меня не было дома столько времени. Она, наверно, слышала, как гремел кондиционер."

Она сделала ещё один шаг ближе...

Глаза писателя продолжали пожирать непорочное телосложение. Минуты молчания миновали, они оба смотрели друг на друга. Вдруг ему захотелось плакать.

— Боже мой, Нэнси...

— Что? — Хихикнула она.

— Ты так прекрасна, что это убивает меня... Ты женщина моей мечты, Нэнси, — сказал он шепотом, — и именно поэтому я должен идти...

Её улыбка осветила каждый уголок его души, когда она изящно попятилась, качая кроличьеми ушками.

— Я буду ждать тебя...

— Я знаю, — прохрипел он, — спокойной ночи...

— Увидимся завтра, мистер писатель! — Сказала она и проскользнула обратно в свою комнату. Писатель вошёл в свою комнату и включил тусклый свет.

"Господи, как много произошло сегодня ночью: предзнаменования, чудеса, непостижимое..." — Думал он. Его зажигалка загорелась под сигаретой, которую он только что засунул в рот. Он уставился на свой стол. Рядом с его печатной машинкой была большая стопка бумаг. Гул шума наполнил его голову, когда он поднял её. По крайней мере, триста страниц, и каждая заполнена напечатанными словами.

— Боже мой, мой роман... — Он смотрел на него словно со скалы, — Всё кончено... Он посмотрел на первую страницу и замер. Первоначальный заголовок, Мусор Белой Готики, был перечёркнут крест-накрест, а под ним была напечатана строка... Таинственный новый заголовок гласил:

МИНОТАВРА.

О переводе

перевод: Олег Казакевич

pедактор: Александра Сойка

Наши переводы выполнены в ознакомительных целях. Переводы считаются "общественным достоянием" и не являются ничьей собственностью. Любой, кто захочет, может свободно распространять их и размещать на своем сайте. Также можете корректировать, если переведено неправильно.

Просьба, сохраняйте имя переводчика, уважайте чужой труд...

Бесплатные переводы в нашей библиотеке BAR "EXTREME HORROR" 18+ https://vk.com/club149945915