Джон Уиндэм Живые картины Поули

Я зашел к Салли и показал ей маленькую заметку в «Вечерних новостях Уэстуича».

— Что ты на это скажешь? — спросил я ее.

Она прочла ее стоя, нетерпеливо наморщив свое хорошенькое личико.

— Все это чепуха, — произнесла она наконец.

Мне никогда не удавалось понять, чем руководствуется Салли, определяя, чему можно, а чему нельзя верить. Почему по временам она отмахивается от целого набора неопровержимых доказательств так, словно это не более чем папиросный дым, а потом вдруг фанатически отстаивает непогрешимость какой-нибудь надувательской рекламы, как будто это священное писание, — не укладывается у меня в голове. Как бы то ни было, с этим уж ничего не поделаешь.

В заметке говорилось:

Ноги на концерте

Публика на вчерашнем концерте в Адамс-холле была потрясена, когда во время исполнения одного из номеров программы с потолка свесились две ноги. Все присутствующие оказались свидетелями этого необычайного явления. Во всех показаниях единогласно отмечается, что эти свисавшие до колен ноги были голыми, в обуви типа сандалий. В течение трех-четырех минут они несколько раз двигались взад и вперед под потолком. После чего, сделав как бы толчок в воздухе, они поднялись вверх и исчезли. При осмотре потолка и крыши не было обнаружено никаких следов произошедшего события. Хозяева Адамс-холла не в состоянии дать какое-либо объяснение этому явлению.

— Это еще один случай, — заметил я.

— Ну и что он доказывает? — спросила Салли, видимо забыв, что она не верит в это сообщение.

— Не знаю… пока, — был вынужден признать я.

— Ну вот видишь, — сказала она.

Иногда у меня возникает подозрение, что Салли в глубине души не признает законов логики.

Надо сказать, однако, что большинство людей придерживалось более или менее того же мнения, что и Салли, потому что большинству людей не нравится, когда вокруг происходят непонятные вещи. Мне же начинало казаться, что пора собрать воедино все те факты, о которых в последнее время приходилось отовсюду слышать, и придти к какому-то выводу.

Первым человеком, который столкнулся с этим явлением лицом к лицу — во всяком случае, чье показание было официально зафиксировано первым, — был констебль Уолш. Возможно и до него кто-нибудь уже видел нечто подобное, но решил, что это просто новый вид зеленого змия. Что же касается констебля Уолша, то его представление о безудержном разгуле не выходило за пределы нескольких стаканов крепкого и очень сладкого чая; поэтому, когда он неожиданно увидел перед собой человеческую голову вместе с частью шеи, торчащую прямо по середине тротуара, он остановился и стал ее пристально разглядывать. Но что действительно его потрясло, как утверждал он в заявлении, которое сделал, пробежав километр назад к участку и справившись с охватившим его заиканием, был тот несомненный факт, что голова послала ему ответный взгляд.

Что и говорить, не так уж приятно когда бы то ни было обнаружить на тротуаре голову, но особенно мало удовольствия может это доставить в 2 часа ночи. Что касается остального, то при соответствующем настроении можно поймать взгляд даже мороженой трески в рыбной лавке. Констебль Уолш, однако, не ограничился этим. Он сообщил, что голова открыла рот, «как будто пыталась что-то сказать». Если даже это действительно так и было, ему, конечно, не следовало упоминать об этом: слишком уж все это смахивало на пьяный бред. Однако он настаивал на этой детали, так что после того, как ему устроили врачебный осмотр и с разочарованием принюхались к его дыханию, его отправили назад в сопровождении другого полицейского для уточнения места происшествия. И, конечно, там не оказалось никакой головы, ни следов крови, ни признаков попытки смыть кровь. Так ничем и закончился этот инцидент, не считая нескольких кратких, но выразительных замечаний, которые вне всякого сомнения появились в послужном списке констебля Уолша, отбрасывая тень на всю его дальнейшую карьеру.

Но констебль Уолш не долго оставался в одиночестве. Ровно через два дня жители одного многоэтажного дома были оглушены душераздирающими криками, исходившими одновременно из квартиры № 35, где проживала миссис Рурк, и из квартиры этажом выше, где жила мисс Фаррелл. Сбежавшиеся соседи обнаружили миссис Рурк, истерически выкрикивающую что-то о ногах, которые якобы только что свешивались с потолка ее спальни, и мисс Фаррелл точно в таком же состоянии по поводу того, что из-под ее кровати будто бы высунулась чья-то рука. Однако, не считая несколько дискредитирующего мисс Фаррелл количества пыли под ее кроватью, ни в той, ни в другой квартире ничего необычайного обнаружено не было.

Произошел и еще целый ряд подобных случаев.

По началу мое внимание к ним привлек Джимми Линдлен, который работает, если не будет преувеличением назвать так то, что он делает, в конторе рядом с нашей. Джимми коллекционирует факты. Бедняга считает фактом всякое сообщение, попавшее в газету. Ему безразлично, к какой области относятся эти факты — лишь бы в них был какой-нибудь элемент необычайного. Я подозреваю, что кто-то ему когда-то сказал, что истина никогда не бывает простой, и он сделал из этого вывод, что все, что не просто, — истина.

Я уже привык к тому, что он входит ко мне с преображенным вдохновением лицом, и научился не обращать на это почти никакого внимания. Поэтому, когда он принес мне свою первую стопу газетных вырезок о констебле Уолше и других происшествиях, я не воспылал энтузиазмом.

Но через несколько дней он пришел с новой стопой на ту же тему. Пораженный тем, что он дважды использует однородные явления, я на этот раз уделил ему больше внимания, чем обычно.

— Видишь? По всему городу — руки, головы, ноги, туловища. Настоящая эпидемия. За этим что-то кроется. Что-то происходит! — воскликнул он, воспроизводя почти совершенное звуковое выражение курсива.

Прочтя часть его вырезок, я не мог не признать, что на этот раз он действительно напал на крупную жилу необычайных фактов.

Один водитель автобуса слишком поздно заметил высунувшуюся прямо перед ним на дороге верхнюю половину туловища человека. Когда он остановил автобус и, весь в холодном поту, вылез, чтобы посмотреть, что осталось от пострадавшего, ему не удалось обнаружить никаких следов несчастного случая. Какая-то женщина, свесившаяся из окна, чтобы посмотреть вниз на улицу, вдруг увидела прямо под собой голову другого