НЕ ГОВОРИЛ!!!

Увидел однажды, как тинэйджеры неумело потрошат случайную добычу, ну, подошел, показал, как правильно.

Теперь за каждым уважающим себя охотником таскается стайка молодняка, тренируется на подранках, убивать учится.

Бред какой-то!

Была внутри Стаи грызня — а где ее, скажите, нету? Гхм… в Стае нету. Теперь. «Воля Ванталы…» Какая, нафиг, воля? Если бы те трое выясняли отношения не так шумно, он не стал бы их убивать. Ну погрызлись, ну перестали… Орать-то зачем?

Теперь не грызутся.

Старшие брезговали связью, предпочитая работать каждый сам по себе, со своими кочевьями. Зверь просто поинтересовался однажды: почему так? К услугам охотников теперь, спасибо городским вампирам, охрененный информаторий, действия можно координировать, работать станет куда удобнее — в Глубоких землях тяжело в одиночку…

М-да. В какой-то момент он с легким испугом осознал, что у него в руках оказалась нефиговая такая власть. И не в том даже дело, что главы кланов готовы были выполнять его приказы. А в том, что в Ифэрэнн вампиры были везде. Повсюду. Даже в христианской общине. На разных должностях, с разными уровнями ответственности, с разной степенью доверия — но были.

Автор исследования вполне обоснованно сравнил поверхностную структуру Стаи с бедуинскими племенами времен Мухаммеда. Небольшие, маленькие и совсем крошечные — на пять, шесть машин кочевья, разбросанные там и тут по землям разных владык. Только, в отличие от бедуинов, у вампиров была теперь связь. Телефоны, глобальная сетка, ментальные каналы, которыми сцеплялись старшие. Мобильная, легко координирующая свои действия, вполне боеспособная армия.

Жуткое дело.

То, что скрывалось под поверхностью было куда страшнее. Пятая колонна — кошмар СБ-шников, не умеющих понять который из тысяч ежедневно мелькающих перед глазами вампиров уже примкнул к Стае… Даже не так — не способных определить, кто же еще не примкнул.

Третья сила, — складывалось впечатление, что автор посмеивается над имеющимися двумя, — третья сила: ни Свет и ни Тьма — Стая. И счастье еще, что самому Вантале не нужно ничего. Дайте ему жить спокойно. Не трогайте. И он не тронет вас. Впрочем, не рассчитывайте, что при таком раскладе, все рассосется само. Третья сила появилась, и никуда она теперь не денется.

Неизвестно, чью сторону займет Вантала в предстоящей войне, но можно с уверенностью заявить, что эта сторона окажется в выигрыше. Сам он меньше всего склонен воевать. И очень может быть, вампиры просто сохранят нейтралитет. Довольно неприятная ситуация для Люцифера. И несомненно удачное стечение обстоятельств для Небесного воинства.

Что правда, то правда. Воевать Зверь не собирался. И Стая разделяла его мнение. Как, впрочем, всегда. Скажи он, что небо синее, а солнце желтое, они тут же дружно согласились бы.

— Почему ты не останешься здесь? — спросила однажды Лилит, когда ночь шла к исходу, и время было уходить, — тебе хорошо с ними, я же вижу. И, кроме того, здесь ты в безопасности.

— Стать Ванталой? — поинтересовался Зверь, — как ты себе это представляешь?

— Легко.

В чем-то она была права. Стать Ванталой действительно было бы легко. Но Зверь предпочитал оставаться собой.

Мигелем Вальдесом?

Да уж. Черт его знает, кто он на самом деле! Но не Вантала — это точно. Слишком много искреннего обожания для одного нелюдимого вампира.

Охрана сменилась. И новая троица застыла в дверях, глядя сквозь Зверя с равнодушным вниманием. Папа по-прежнему сидел на табурете, баюкая в когтистых лапах автомат, смотрел изучающе, то ли запомнить хотел, то ли спросить чего.

Задолбал, гад, своей святостью. От нее ведь даже защиты нет. Спать хочется… Спа-ать…

Минут через десять после смены караула — Зверь успел уже задремать — Его Святейшество бросил взгляд на часы и сообщил:

— Вот-вот подъедут.

Зверь против воли дернулся. Зашипел от боли. «Удавчик» — воистину, адское изобретение — тут же стянулся так, что пятки едва не коснулись затылка. А в стальную дверь ударили дважды, сильно и требовательно.

— Кого несет? — зарычал Папа. И отодвинулся вместе с табуретом, услышав в ответ такой же рык:

— Открывай, Святейшество!

— Убирайся к дьяволу, — рявкнул Святой отец, вставая, — там тебе место.

— Так я только что оттуда, — сообщили из-за двери, — решил для разнообразия тебя навестить.

— Изыди, Сатана!

— Достал ты, — донеслось снаружи.

Зверь, позабыв о боли, вытаращив глаза смотрел, как пробив бронированную дверь, заглянуло в камеру лезвие… топора. Мать его так, и вправду, ведь, топор!

Он вспомнил о том, что нужно не только смотреть, но и дышать, когда стальной прямоугольник толщиной сантиметров пятнадцать, а высотой и шириной в человеческий рост, с грохотом рухнул внутрь. В образовавшийся проем вошел… кто бы мог подумать?! Артур Северный. Весь как есть — золото волос, яростная синева взгляда… Топор в руках — дикая какая-то архаика.

Зверь зажмурился.

— Да не пугайся ты, — зарокотало словно с небес, и — о, счастье! — сдавив в последний раз, исчез проклятый «удавчик», — можешь смотреть, я сегодня добрый.

Зверь приоткрыл один глаз. Хм. Добрый… Сияние и вправду приугасло. Как будто матовым стеклом заслонили солнце.

— Добрый я сегодня, — грозно повторил Артур, разглядывая Папу, — ты Демон, рехнулся, что ли? Зачем мальчика обижаешь?

— Изыди, — снова приказал Демон.

Зверя накрыло очередным выплеском святости. Он еще от первых двух не отошел, так что сейчас лишь пискнул слабо и отполз в угол, подальше от… от всех подальше.

— Давно ли ты, Святейшество, на Сына Утра работаешь? — поинтересовался Артур, оглянулся на вытянувшихся во фрунт охранников, бросил негромко: — идите, мальчики, тут без вас тесно.

Ушли, что характерно. Тут же. Как будто только разрешения и ожидали.

— Ты дурак, — прокаркал Папа, усаживаясь обратно на табурет, — причем тут Сатана? Мы никогда не ссорились с Семьей, ты сам так завел. А сейчас нам, как никогда нужна если не поддержка, так хотя бы нейтралитет. Я поймал их щенка. Влад не забудет такой услуги.

— Я дурак? — хмыкнул Артур, — Демон, друг мой рогатенький, Семья — вот, — он кивнул на забившегося в угол Зверя, — сидит и глазами смотрит. Думаешь, он боится? Хрена! Он тебя, кретина, изучает. Он тебя запомнит, и даже когда ему, твоими молитвами, душу вытравят, тебя он все равно не забудет. Это ты понимаешь?

— Влад…

— Влад первый поклонится ему после коронации. У старика крыша не на месте, но вассалитет для него — все. Ты огребешь на свою шею, кроме магов и нежити, еще и объединенных князей, и все кланы вампиров, и смертных, пока