Посвящается Сергею "Грейву" Иванову и его рассказообразующему "спс за проду.".

1. Лесные опасности.

Чудовище повалило лошадь и вонзило зубы ей в шею. Обезумевшее животное закричало от боли и забилось в попытке вырваться, однако цепкие пальцы хищника крепко удерживали жертву, глубоко вонзив когти ей в плоть. Тело двухметровой гориллы, к которому крепились хвост и голова волка, выдавали в чудовище холка – одного из повелителей ночи, а теперь и негласных хозяев всего мира Аш.

Всадник, одетый в недорогой, но прочный коричневый костюм, с большим вышитым знаком королевского вестового на груди, смог подгадать и при очередной конвульсии бьющегося на земле животного, достал ногу из под туши лошади. Бледный вестовой, закусив губу, начал медленно отползать в сторону, таща за собой кожаную сумку, однако его движения привлекли внимание холка и тот бросился на мужчину. Непонятно на что мужчина рассчитывал, если холк догнал его, когда он был на лошади, то уползти от монстра он бы точно не смог. В одну секунду шея всадника была перекушена, и холк принялся за трапезу.

Внезапно кусты по обе стороны дороги раздвинулись и из них показались двое парней, крепких, плечистых и похожих словно братья. Одеты парни были в кожаные доспехи, за правым плечом у каждого торчала рукоять огромного меча, а пояс оттягивали всевозможные мешочки и кожаные коробочки – выглядели они очень внушительно:

– Я думал, ты его спасешь, – удивленно обратился один к другому.

– Но ведь сегодня, не моя очередь, – возмутился второй.

Холк, при первых звуках шелеста веток, припал к земле и прижал к голове уши. Он переводил недоуменно-взбешенный взгляд с одного странника на другого и глухо рычал. Зверь выглядел страшно и немного… глуповато.

– С каких это пор, у нас появилась очередь на спасение людей, Дан? – удивился первый.

– С тех пор, как король Барн, не заплатил нам, за тех двух холков в городе, – проворчал Дан и резко отпрыгнул в сторону, а на то место, где он только что стоял, приземлился разгневанно рычащий холк.

– Возможно, у парня была семья, дети… Не его вина, что он служит у такого ***** как Барн, – мягко попенял Дану первый странник и тоже отпрыгнул вправо. В очередной раз промазавший холк, зарычал и перешел на следующую ступень ярости, хотя казалось, что до этого он и так достиг последних из её пределов. Животное совершенно не понимало, что происходит вокруг.

– А у меня тоже, возможно есть семья и дети! Возможно, семеро сироток по лавкам голодные и все жалобно кричат: "Папа, папа!", – сердито бурча, Дан, не спеша, достал из-за плеча здоровенный меч – выглядевший, будто заточенная стальная рельса, со встроенной узкой полоской светлого кристалла по центру лезвия – и, крутанувшись на месте, рубанул воздух перед собой. Кроме воздуха, на пути меча оказался холк. Жалобно взвизгнув, холк отпрыгнул назад, вцепившись в морду руками, а перед Даном остался лежать нос холка. – А папе, теперь, не на что выпить и снять себе бабу на ночь! А вот не суй свой нос куда не надо. – наставительно попенял Дан холку.

– Ну, так нету же у тебя детей, – ухмыльнулся безымянный парень. Холк отпрыгнул прямо ему под ноги и воин, также уже доставший свой меч, воспользовался случаем и лишил холка еще и роскошного хвоста. – Вот! Скажем волчий и продадим на воротник какой-нибудь моднице! – ловко подхватив хвост у пискнувшего холка, продемонстрировал он добычу. – На кружку другую хватит.

Холк отпрыгнул к туше лошади и, запнувшись о неё, упал. Ярость уступала место страху, хотя в целом это ни на что не влияло – ярость ли холк испытывал или нечто иное, реагировал он всегда и на все одинаково – глухо взревев он бросился на Дана и буквально нанизал себя на возникший у него на пути меч. Дан же, резко хакнув, дернул меч на себя и раскромсал холка на две половинки:

– Орисова привычка… Шкуру попортил… – расстроенно сказал Дан.

– А ты надеялся своей железякой ему в глаз попасть? Ничего бы не изменилось. Да и какая разница, все равно его нужно сжечь… – успокаивающе сказал первый парень, подходя к трупу вестового и обыскивая его. – Так, что у нас тут?.. Двадцать золотых, – достав кошелек и встряхнув его, парень кинул звякнувший кошель Дану. – Письма… Вот от жены Барна, герцогу Какеготамскому: "Любимый! Каждая секунда в дали от тебя…" – писклявым голосом зачитал он и повернулся к Дану, – Вот видишь? У его рогатого величества проблем выше рогов, куда ему еще о бедных братьях ордена Лота Светоносного думать?

– Ну, значит пусть, теперь, сам на холков охотится. Хоть жирной тушей их давит, хоть бодает – мне все одно, – подкинув на руке кошель и слегка повеселев пробурчал Дан.

– А как же простые люди? Сироты, убогие, старики и беременные женщины? Как же возможность шарить в лавках, через которые убегают холки и потрошить золотишко в домах где они прячутся? – воззвал к совести Дана, первый парень.

– Сирот и беременных, конечно бросать нельзя, – протянул тот, подкидывая и ловя кошелек. – Неправильно это, сироток то бросать… Сами такими были! Решено – если холк проберется во дворец, то там ему и место, а если заберется в дом какого уважаемого торговца – то пришпилим! Мигом ему покажем, как сироток то обижать! Да, Серг? – решил Дан и засунул кошель за пазуху. Смотрелся он грозно и величественно, но был изрядно грязен.

Серг между тем, снял сапоги всадника и теперь снимал седло с туши лошади, ворочая эту самую тушу с нечеловеческой ловкостью и силой, а сняв седло – передал его Дану.

– А чего мне? – возмутился тот.

– А я письма буду читать – вслух и с выражением! Или ты давай читай, а я седло понесу. – потянул к себе седло Серг, но Дан быстро его выхватил и повесил на рукоять своего меча. Обзаведясь новым имуществом, воины отправились в путь, на этот раз по дороге, а не через кусты, прихватив с собой еще и лошадиную ногу, нетронутую холком. Трупы, оставшиеся позади, парни сложили в одну кучу и что то на эту кучу бросили, в результате чего трупы теперь, весело потрескивая, горели.

Поковырявшись в письмах, Серг выбрал одно и писклявым голосом начал:

– "Дорогая моя, маркиза Такаятоштельн!" Это опять от королевы, – нормальным голосом сказал он и продолжил читать – "Муж всячески меня угнетает, не позволяет мне тратить больше…" Вот ни ***** себе! – возмущенно выкрикнул Серг, – Ты себе такую цифру – тысяча золотых в неделю – представляешь??

– Смутно. В год – легко, а в неделю не очень. – признался Дан.

– Вот *****… "Только общество дорогого Патрика мирят меня с жестокостью этого мира…" Оп-па! У герцога то, тоже прическа ветвится! – удивленно