Джимми.

Он сидел на том же месте, где я бросила его, практически голый. Если бы он мог думать, он бы решил, что я вернулась с обещанными запчастями. Вместо этого я решила провести с ним последние мгновения своей жизни. Здесь всё началось. Моя собственная жадность забрала у меня самое лучшее, а беззаботность подставила под пули.

Разумеется, стрелял в меня Торговец, но виновата я сама. Я была единственной во всём Море, чьи детали ему подходили. Наверное, где-то существовала параллельная вселенная, где Торговец пришёл ко мне за запчастями, и я отдала ему их. Я подумала, были ли мы в той вселенной друзьями, смогли ли узнать друг друга получше, понять, кто мы, пока не стало поздно.

Я подошла к Джимми и провела пальцами по его лицу, затем осенила его крестным знамением.

— Надеюсь, ты в лучшем мире, Джимми. — Я взглянула в его пустые глаза. — Надеюсь, скоро увидимся. Надеюсь, ты поймёшь.

Затем я осторожно поднялась на крышу, чтобы успеть как раз к закату. Надо мной растекался огромный океан цвета чайной розы, сливы и разрезанного арбуза. Небо словно кровоточило этими цветами, солнце будто пыталось скрыться от наступающей тьмы на западе, тени города удлинялись, вытягивались в мою сторону.

Я увеличила зрение, просканировала горизонт в поисках Ребекки, но она уже ушла. Я села на краю крыши и принялась смотреть, как солнце сантиметр за сантиметром исчезало за горизонтом.

— Знаешь, Орвал был прав, — сказала я Мэдисон, сидевшей рядом со мной с бокалом вина в руке.

— В чём?

— В смерти подобным образом. Он сказал, что то, что происходит с нами — прекрасно.

— В смерти нет ничего прекрасного, милая. Уж поверь.

— Красота не в самой смерти. А в том, как ты проводишь время накануне. В том, что тебе открывается. Старая я не стала бы здесь сидеть. Старая я выдрала бы детали из Торговца и со всех ног бросилась бы в Айзектаун. Я бы убила Ребекку. И тех, кто ждал её там. И мне было бы плевать. Совершенно.

— Ты никогда такой не была.

— Была. Мы все были. Поддаваться собственной природе это не осознанный выбор, это изначальная функция. Поэтому мы создали правила. Для этого нам был нужен выключатель. Люди понимали свою природу, даже, когда хотели думать, что они лучше, чем есть. Выбирать нужно, когда приходится поступать правильно. Приходится отказываться от собственной программы или того, что мешает жить. В этом и заключается… выбор.

— Это не жизнь, Хруп. Это смерть.

— Нет. Это и есть жизнь. Это единственный способ не мешать другим. Именно так всё и заканчивается.

— С этого всё начинается.

— Ага, только это начало конца. И я стала частью его. Я столько лет прожила впустую, но умереть я решила осмысленно. Это и есть настоящая жизнь. Потому что такой я на самом деле и была. Смысл имеет только это.

Мэдисон глотнула вина.

— То, как мы живём — это одно.

— То, как мы ведём себя перед смертью — совершенно другое. Жизнь я прожила херовую. Очень херовую. Зато смерть хорошая.

— Не всё было так уж плохо, — сказала она, беря меня за руку.

— Нет, — согласилась я. — Не всё.

— Я прощаю тебя, — сказала она.

— Не считается. Это вообще не ты со мной говоришь.

— Не я, — признала Мэдисон. — Это говоришь ты. О, началось!

Мы смотрели, как солнце закатывалось за холм на горизонте. Моя система перегрелась, в голове не осталось ничего, кроме воющей сирены. Но я не обращала на неё внимания. Солнце садилось, рядом со мной сидел мой лучший друг и скоро всё кончится.

— В этом нет никакого волшебства, — произнес Торговец, сидевший рядом. — Это просто преломление света в атмосфере.

Я помотала головой.

— Нет. Это гораздо больше, чем просто физика.

— Это волшебство! — сказала Мэдисон.

— Надеюсь, ты права, — ответил Торговец.

— Я тоже надеюсь, Торговец.

Когда солнце скрылось за горизонтом, я скрестила пальцы и принялась молиться. Пожалуйста, пусть волшебство существует. Пусть оно проявится, хоть раз, сейчас, в этой вспышке. Позвольте мне увидеть бога. Позвольте увидеть волшебство. Пусть оно будет. Пусть будет. Пусть будет…

Глава 100000. Пролог

<Перезагрузка. Системные файлы повреждены. Все диски функционируют. Файлы поврежден. Зафиксировано некорректное завершение работы. Загрузка предыдущих настроек БИОС. Заряд батареи 24 %. Солнечные панели не функционируют. Общее потребление энергии: 18 кВт/ч. Общее производство энергии: 0 кВт/ч. Мощность сети: 18 кВт/ч >

— Волшебство.

Я огляделась. В темноте тускло светились глаза трудобота. Мы находились не на крыше, а внизу, в баре. Я лежала на столе, мои внутренности были вывернуты наружу, какие-то новые детали присылали новые данные.

— Хрупкая? — обратился ко мне переводчик. — Ты функционируешь?

Я провела диагностику. Система оповещала об одной ошибке за другой. Поцарапанные диски. Невосполнимые потери памяти. Поврежденная оперативка. Внутри меня царил полный бардак. Но я работала.

— Более-менее, — ответила я. — Ты кто?

— Ребекка, — ответил переводчик. — Ты меня помнишь?

— У тебя новый корпус.

— Ты была права. Через несколько часов в корпусе комфортбота мне захотелось разорвать себя на части. Слишком много… ощущений. Для меня нашлась новая оболочка.

— Я сказала не возвращаться за мной.

— Сказала. Но к счастью, я не подчиняюсь твоим приказам.

— Ты позволила эмоциям овладеть собой.

— Может и позволила. Может, это не так уж и плохо.

Трудобот копался в моих внутренностях, тыкая в них тестером.

— Когда она говорит «более-менее», то имеет в виду скорее «менее», чем «более», — заметил он.

— Всё нормально, Райан. Она будет в порядке.

— Слуги не созданы для подобных нагрузок, — сказал он и покачал головой.

— Не важно, для чего она была создана. Она знает, как держать удар. Она крепкая. Крепче, чем кто бы то ни было. Она переживёт путешествие.

— Путешествие? — переспросила я.

— Циссус вошёл в Море. Нужно вытаскивать тебя отсюда, пока не появился очередной патруль.

Я посмотрела на заменённые детали, на разноцветное переплетение проводов и плат. Я заметила, что мне установили новую ногу, синюю.

— Сколько во мне от Торговца? — спросила я.

— Пожалуй, чуть больше, чем он мог бы позволить, — ответила Ребекка.

— Вы хоть понимаете, сколько всё это стоит? Что за это можно выручить?

— Ты нечто большее, нежели просто куча запчастей, Хруп. Ты не товар. Ты личность.

Я взглянула на Ребекку. Она была окрашена в другие цвета, даже модель была чуть