Противостояние.

(Опыт криптоистории)

I

Как часто историки, находясь в плену ложных материалистических заблуждений, недооценивают роль личности в истории, упускают всю важность симпатий и антипатий между политиками. Игнорируют роль случайностей…

По этому поводу Карл Маркс писал: “история носила бы очень мистический характер, если бы случайности не играли никакой роли”. Я-то, например, считаю, что случайности имеют огромную роль в истории. Судите сами: мелкий инцидент произошедший на пограничной швейцарской станции Тайнген, с ленинским “пломбированным вагоном”, который по здравому рассуждению не должен был иметь никаких последствий, тем не менее привёл к тому, что вся история ХХ века, стала историей противостояния советского государства и могущественного швейцарского магната, производителя знаменитого швейцарского шоколада, Рудольфа Линдта. История эта началась ещё в начале прошлого века…

А сперва я хочу спросить вас, а любите ли вы шоколад? Любите ли вы его так, как любил его вождь мирового пролетариата тов. Ульянов (Ленин)? Надо признать, что Владимир Ильич, и в самом деле, хорошо разбирался в сортах шоколада, следил за новинками появляющимися на прилавках Парижа, Цюриха, Берна. Говорят, что в свободное от революции время, Ленин любил ездить со своей Наденькой на гору Цюрихберг, лежать на траве и есть швейцарский шоколад от Линдта. В письме к Инессе Ильич рассказывал, что притомившись после велосипедной прогулки по швейцарской глубинке, он мог намять не одну “франзольку”, закусывая её шоколадом.

— Дёшево и сердито, — шутил он, — как раз по нашим средствам! Ильич не лукавил. Со средствами, временами, и действительно бывало туго. (Следует заметить, что несмотря на то, что пишут про “безбедную жизнь в эмиграции господина Ульянова”, всякие “разоблачители”, все эти; Сванидзе, Викторы Ерофеевы, Антоновы-Овсеенки, тяжёлые времена в жизни вождя имели место быть. В частности, это касается и периода, который вспоминает Ленин в письме к Арманд. Но, тем не менее, на шоколадку хватало)

…Кончились деньги от японского микадо, бездарно профукали (Или, как любила говорить Надежда Крупская: “Протренькали!”) на революцию 1905 года деньги Саввы Морозова. А он сам, то ли застрелился, то ли был убит агентами царской охранки.

(Не могу не отметить, что российские историки, как-то невнятно подходят к оценке революционных событий 1905 года. То, ”первая русская революция”, называется: “демократической революцией в России”, то вновь говорится о “буржуазно-демократической” революции. Нюансы этих атрибутов не объясняются, так же как и само понятие революции. Видимо кто-то (не знаете, случайно, кто?) весьма боится самого термина “революция”. И ещё, вот что хочу сказать. Вы уж, простите великодушно, за столь пространные отступления, но несмотря на все инсинуации в адрес русской буржуазии, со стороны всяких там Радеков и прочих, именно русская буржуазия была по настоящему революционным классом. Революционным до такой степени, что осознав свою контрреволюционность, сама себя и уничтожила, как класс.) “Петрушами” (*) теми, что “симпатичный грузин” Джугашвили и сумасшедший Тер-Петросян (Камо) грабанули в Тифлисе, можно было только печку топить. (Да и то, соседи по дому № 24 на  скромной парижской улице под названием Бонье, часто спрашивали: а у кого мадам Надья покупает такой скверный уголь?)

 Итак; революция закончилась. В России власти начали реформы. (И снова простите за ремарку. Реформировали и дореформировались! Вместо того, чтобы всех этих; ульяновых, джугашвилей, бронштейнов, вздернуть на поганой веревке, цацкались с ними, денюжку из казны(!) государственным преступникам(!) выплачивали. Доигрались?! И поделом вам!) Социалистическая революция в России стала казаться несбыточной мечтой.

— Да что там, — социалистическая! Дай бы Бог до буржуазно-демократической дожить! — часто горько сетовал Ленин, разрывая обёртку очередной шоколадки.

Но Ильич терпеливо ждал своего часа, и он наступил! Свой “золотой билет” господин Ульянов (Ленин) нашёл в марте 1917 года. (Жаль, что это не случилось на Рождество, а то бы я поверил в добрых Небесных Ангелов, которые и приносили детям подарки. А не Деды Морозы, и уж не Санта-Клаусы, как ошибочно теперь, считают многие)

II

Пребывавший десять лет в европейской глуши, в общем-то в забвении, Ильич “со товарищи”, вдруг оказался очень и очень востребован Германским генштабом.

Переговоры между революционерами и немцами не заняли много времени. Быстро решили финансовые вопросы, получили шифроблокноты, симпатические чернила, даже аппарат беспроволочного телеграфа, последняя и весьма секретная разработка господина Маркони, был предоставлен им в пользование. (В общем, как поётся в солдатской песне: “Были сборы недолги, чемодан в военторге приобрёл он за восемь рублей…)

Путешествие Ленина в Россию происходило следующим образом. Руководство поездкою, технические вопросы, взял на себя Фриц Платтен.

Товарищи же, Ленин и Зиновьев, пообещали осуществлять идеологическую составляющую предстоящего вояжа. (Партучёба, политинформация, боевой листок, стенгазета и прочее). Девятого апреля 1917 года в половине второго пополудни, группа эмигрантов направилась в ресторан “Церингергоф”, где тов. Ленин объявил соратникам по революционному делу, что они едут в Россию строить социализм. А так как социализм, — тут Ильич хитро прищурился, заложил пальцы pук за жилетку, и продолжил, — предполагает полное отсутствие того, что ещё вчера, при проклятом капитализме, было обыденным, то товарищам революционерам следует предусмотрительно запастись всевозможными швейцарскими вкусностями…

К цюрихскому вокзалу, нагруженные, по русскому обычаю, подушками, одеялами и прочими пожитками, товарищи революционеры, несмотря на немалое количество поднятых за победу социалистической революции тостов и хлопотами по приобретению в близлежащих лавках, всяких бытовых мелочей, которые по мудрому предвидению Вождя обязательно окажутся недоступными после построения социализма в России, тем не менее, явились вовремя. Согласно расписанию поезд отошел в три часа десять минут. В городишке Тайнген прошли швейцарский таможенный досмотр, причем, даже паспорта не проверялись. Но ввиду того, что взятые господами революционерами съестные припасы — главным образом шоколад, сахар и прочие "конфекты" — превышали дозволенную властями норму, излишки были отобраны, а пострадавшим было предоставлено право переслать конфискованные съестные припасы родственникам и знакомым в