- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (7) »
будем?
Антон задумался — Что делать-то?… Давайте завтракать.
Вторая Танечка опять спросила с некоторым возмущением — Что, вот так вот просто сядем и будем завтракать?
— Да, просто будем завтракать… Думать, говорить.
Начали собирать на стол. Котлетки, салатики, чаёк. Первая Таня со своей больной ногой тоже засуетилась, но вторая спокойно сказала ей: — Посиди, не хромай, я сама управлюсь. Сначала сидели молча. Потом вторая Таня положила вилку и прямо со слезами: — Не могу я есть! У меня сейчас мозги взорвутся! Мне страшно! А первая, так и вовсе к еде не притронулась. Не отошла ещё видать от обморока. Она добавила, — Тоша, мне тоже что-то жутковато. Может в милицию сообщить? — Заберут обеих, — остудил Антон, — и ещё неизвестно, как оно там обернётся. Уж неприятностей нахлебаемся — по маковку. Им только дай кровушки попить. Он лихорадочно шуршал извилинами. Антоха-то не дурак. Далеко не дурак. — Значит так, — начал он, — у нас несколько вариантов катастрофы. Женщины переглянулись — Катастрофы? Всё так плохо? Антон показал на обеих — А как вы вот это сможете объяснить? Это что — нормально? Продолжил — Значит так, — я говорю, а вы, если надо поправляете. Помолчал, собираясь с мыслями. — Первый вариант, это одна из вас настоящая, другая подделка. Вторая Танечка заторопилась — Антоша, со мной-то ничего не случилось. Я как собирала малину, так и осталась… — А если мою настоящую жену переместили в сарай, а туда, в малинник, поставили дубля? А? Женщины опять насупились. Антоха продолжал — Второй — вы обе настоящие. Что вернее всего… Я это как-то… Чувствую. — А третий? — Спросила первая Таня. — А третий — обе подделки. И мне надо искать, куда дели мою жену.
Вторая Танечка сразу выложила — Надо проверить и меня, и её. УЗИ, рентген… Можно и флюорографию. Первая поддакнула — Точно-точно. По знакомству мне быстро сделают, без очереди. У нас на УЗИ Раечка, а на флюорографии Светка Силаева. — И как вы вдвоём туда заявитесь? — Поинтересовался Антоха. — По очереди — вставила вторая Таня. Сначала, например, завтра — я. Потом, через день — она. Скажет что боли под диафрагмой… Нет, удивятся, конечно! Не без этого… Но у нас выхода нет. Первая предложила ещё, — А сегодня можно просто пропальпировать повнимательней. Я — её, она — меня… Утро. Никто ещё ничего не ел. — Вижу, вы начинаете спеваться, — констатировал Тоха. — А что остаётся-то? — Горько объяснила та, что с ободранной коленкой. — Хоть когда я на неё смотрю, у меня мурашки по коже. До того жутко становится. — Вот-вот, — поддержала другая, — и у меня так же. — Волосы друг другу не выдерете? — Поинтересовался муж. Они в голос укорили — Тоша! Потом одна добавила — Мы что — дикари, какие? — И ещё, Танечки… Я не знаю, чья это работа. Сраные учёные, сраное правительство, сраные инопланетяне, природный катаклизм, или чёрт его знает… Но, давайте будем поосторожней. Будем стараться быть друг у друга перед глазами. Всегда. Хорошо? Потом добавил — Соседям скажем, что сестра приехала. Типа — из Сургута. Как назовём? — Кого? — В голос поинтересовались женщины. — Да какая разница. Тут главное подозрения не вызвать. Давайте — Тоней. В случае чего — отбрехаться можно, мол, оговорились или ослышались. Тани покивали. — Кому поручим играть роль приехавшей сестры? Первая Танечка, та, что из сарая, вздохнула: — Ну давайте, наверно я.
Вторая Таня поморщилась: — Вот же дикость какая! Ещё и Дениска собрался в субботу с Юлечкой приехать. Как мы ему объясним? Антон почесал в затылке: — Надо позвонить. Отговорить… Пусть попозже. Тут первая взвилась: — Тоша! Я по внучке соскучилась! Ребёнок и так бывает раз в год! — Ну да… Глупость брякнул… Потом отрубил: — Тань, он же взрослый человек. Мы объясним. Он умный. Он поймёт. Пусть приезжает. И, глядя на насупленных жён, добавил — Ну не прятать же одну в погреб! Мы же не дети! Вторая повернулась к Антону — Слушайте, а может не надо этого обследования? Я же чувствую, что у меня всё нормально. Первая возразила — А вдруг у тебя бомба в заднице замаскированная? Потом примирительно и извиняюще добавила — Шучу я. Шучу.
А Антон думал о том, что хорошо иметь жену — медика. Они, медики-то, привыкли сдержано воспринимать критические ситуации. Насмотревшись на боль и страдание, на смерть и покалеченные жизни, люди, относящиеся к медицине, не впадают в истерику, а предпочитают думать и действовать. Медицинский персонал лучше других знает и спокойней воспринимает тот факт, что жизнь — конечна и непредсказуема. То, что в его жизни так неожиданно появилась вторая жена, конечно, потрясло. Сказать, что это странно, значит, ничего не сказать. Но он как-то сразу воспринял вторую женщину, как свою супругу. Да и как определить — какая из них «вторая»? Жену-то Антон любил. И она в нём души не чаяла. Двадцать восемь лет вместе. Уже внучке шестой годик. Всякое бывало. Иной раз и ссорились. Ну, так… несильно. Но чтобы «налево», даже и в мыслях не было. Кроме того, он прекрасно понимал, что какая бы из двух женщин не была бы «копией», она прожила с ним ту же жизнь, что и «оригинал». Понимал, что её тело помнит, как носило в себе Дениса и как рожало его. И он её не может не любить. Он ею дорожит и не посмеет бросить в беде. Не в его это характере. То, что впереди крупные неприятности, Тоха задницей чуял. А ещё он совершенно не мог предсказать, что будет, когда придёт время ложиться спать. Вот когда начнутся проблемы!
Антоха встал — Ладно. Мне надо насос собрать и коровник почистить. Вы тут занимайтесь, а я пошёл. В случае чего кричите. Вторая Танечка попросила — Тоша, ты пока побудь здесь. Пока мы друг друга осмотрим. Антон махнул рукой — Не надо, девочки. Завтра в поликлинику поедем, там и осмотрят, — и пошёл по делам. Он подумал, что домашний осмотр может кончиться неприятностями. Книжки про фантастику Антоха читал. И кино про ужастики смотрел. И боялся, что в теле одной (или обеих) может оказаться что-то опасное. В общем-то, день прошёл спокойно. Антон опустил молоко в ледник и потом проковырялся с домашней техникой до вечера. Вечером принял коров, завел в стойла, напоил, подоил. Иногда заглядывал в дом. Проверял. Одна Таня варила в тазу варенье. Другая мыла размороженный холодильник. Все в делах. При этом говорили о чём-то. Антон спросил — Ну как вы? Первая засмеялась как-то горько. — Ты чего? — Удивился мужик. — Дурдом, блин! Стою, сама с собой разговариваю…
Вечером, как пришло время ложиться
Начали собирать на стол. Котлетки, салатики, чаёк. Первая Таня со своей больной ногой тоже засуетилась, но вторая спокойно сказала ей: — Посиди, не хромай, я сама управлюсь. Сначала сидели молча. Потом вторая Таня положила вилку и прямо со слезами: — Не могу я есть! У меня сейчас мозги взорвутся! Мне страшно! А первая, так и вовсе к еде не притронулась. Не отошла ещё видать от обморока. Она добавила, — Тоша, мне тоже что-то жутковато. Может в милицию сообщить? — Заберут обеих, — остудил Антон, — и ещё неизвестно, как оно там обернётся. Уж неприятностей нахлебаемся — по маковку. Им только дай кровушки попить. Он лихорадочно шуршал извилинами. Антоха-то не дурак. Далеко не дурак. — Значит так, — начал он, — у нас несколько вариантов катастрофы. Женщины переглянулись — Катастрофы? Всё так плохо? Антон показал на обеих — А как вы вот это сможете объяснить? Это что — нормально? Продолжил — Значит так, — я говорю, а вы, если надо поправляете. Помолчал, собираясь с мыслями. — Первый вариант, это одна из вас настоящая, другая подделка. Вторая Танечка заторопилась — Антоша, со мной-то ничего не случилось. Я как собирала малину, так и осталась… — А если мою настоящую жену переместили в сарай, а туда, в малинник, поставили дубля? А? Женщины опять насупились. Антоха продолжал — Второй — вы обе настоящие. Что вернее всего… Я это как-то… Чувствую. — А третий? — Спросила первая Таня. — А третий — обе подделки. И мне надо искать, куда дели мою жену.
Вторая Танечка сразу выложила — Надо проверить и меня, и её. УЗИ, рентген… Можно и флюорографию. Первая поддакнула — Точно-точно. По знакомству мне быстро сделают, без очереди. У нас на УЗИ Раечка, а на флюорографии Светка Силаева. — И как вы вдвоём туда заявитесь? — Поинтересовался Антоха. — По очереди — вставила вторая Таня. Сначала, например, завтра — я. Потом, через день — она. Скажет что боли под диафрагмой… Нет, удивятся, конечно! Не без этого… Но у нас выхода нет. Первая предложила ещё, — А сегодня можно просто пропальпировать повнимательней. Я — её, она — меня… Утро. Никто ещё ничего не ел. — Вижу, вы начинаете спеваться, — констатировал Тоха. — А что остаётся-то? — Горько объяснила та, что с ободранной коленкой. — Хоть когда я на неё смотрю, у меня мурашки по коже. До того жутко становится. — Вот-вот, — поддержала другая, — и у меня так же. — Волосы друг другу не выдерете? — Поинтересовался муж. Они в голос укорили — Тоша! Потом одна добавила — Мы что — дикари, какие? — И ещё, Танечки… Я не знаю, чья это работа. Сраные учёные, сраное правительство, сраные инопланетяне, природный катаклизм, или чёрт его знает… Но, давайте будем поосторожней. Будем стараться быть друг у друга перед глазами. Всегда. Хорошо? Потом добавил — Соседям скажем, что сестра приехала. Типа — из Сургута. Как назовём? — Кого? — В голос поинтересовались женщины. — Да какая разница. Тут главное подозрения не вызвать. Давайте — Тоней. В случае чего — отбрехаться можно, мол, оговорились или ослышались. Тани покивали. — Кому поручим играть роль приехавшей сестры? Первая Танечка, та, что из сарая, вздохнула: — Ну давайте, наверно я.
Вторая Таня поморщилась: — Вот же дикость какая! Ещё и Дениска собрался в субботу с Юлечкой приехать. Как мы ему объясним? Антон почесал в затылке: — Надо позвонить. Отговорить… Пусть попозже. Тут первая взвилась: — Тоша! Я по внучке соскучилась! Ребёнок и так бывает раз в год! — Ну да… Глупость брякнул… Потом отрубил: — Тань, он же взрослый человек. Мы объясним. Он умный. Он поймёт. Пусть приезжает. И, глядя на насупленных жён, добавил — Ну не прятать же одну в погреб! Мы же не дети! Вторая повернулась к Антону — Слушайте, а может не надо этого обследования? Я же чувствую, что у меня всё нормально. Первая возразила — А вдруг у тебя бомба в заднице замаскированная? Потом примирительно и извиняюще добавила — Шучу я. Шучу.
А Антон думал о том, что хорошо иметь жену — медика. Они, медики-то, привыкли сдержано воспринимать критические ситуации. Насмотревшись на боль и страдание, на смерть и покалеченные жизни, люди, относящиеся к медицине, не впадают в истерику, а предпочитают думать и действовать. Медицинский персонал лучше других знает и спокойней воспринимает тот факт, что жизнь — конечна и непредсказуема. То, что в его жизни так неожиданно появилась вторая жена, конечно, потрясло. Сказать, что это странно, значит, ничего не сказать. Но он как-то сразу воспринял вторую женщину, как свою супругу. Да и как определить — какая из них «вторая»? Жену-то Антон любил. И она в нём души не чаяла. Двадцать восемь лет вместе. Уже внучке шестой годик. Всякое бывало. Иной раз и ссорились. Ну, так… несильно. Но чтобы «налево», даже и в мыслях не было. Кроме того, он прекрасно понимал, что какая бы из двух женщин не была бы «копией», она прожила с ним ту же жизнь, что и «оригинал». Понимал, что её тело помнит, как носило в себе Дениса и как рожало его. И он её не может не любить. Он ею дорожит и не посмеет бросить в беде. Не в его это характере. То, что впереди крупные неприятности, Тоха задницей чуял. А ещё он совершенно не мог предсказать, что будет, когда придёт время ложиться спать. Вот когда начнутся проблемы!
Антоха встал — Ладно. Мне надо насос собрать и коровник почистить. Вы тут занимайтесь, а я пошёл. В случае чего кричите. Вторая Танечка попросила — Тоша, ты пока побудь здесь. Пока мы друг друга осмотрим. Антон махнул рукой — Не надо, девочки. Завтра в поликлинику поедем, там и осмотрят, — и пошёл по делам. Он подумал, что домашний осмотр может кончиться неприятностями. Книжки про фантастику Антоха читал. И кино про ужастики смотрел. И боялся, что в теле одной (или обеих) может оказаться что-то опасное. В общем-то, день прошёл спокойно. Антон опустил молоко в ледник и потом проковырялся с домашней техникой до вечера. Вечером принял коров, завел в стойла, напоил, подоил. Иногда заглядывал в дом. Проверял. Одна Таня варила в тазу варенье. Другая мыла размороженный холодильник. Все в делах. При этом говорили о чём-то. Антон спросил — Ну как вы? Первая засмеялась как-то горько. — Ты чего? — Удивился мужик. — Дурдом, блин! Стою, сама с собой разговариваю…
Вечером, как пришло время ложиться
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (7) »