окончательной победой, — Надеюсь, не по квартирному?

Пришелец недоумевающе посмотрел на Иванова.

— Ладно, ладно, — махнул на него рукой председатель. — Заходи. Это я пошутил так.

Лидочка дисциплинированно хихикнула и в очередной раз переложила бумаги с места на место.

Пришелец вошел в кабинет и сел напротив председателя в неудобное казенное кресло.

— Ну, рассказывайте, что вас привело ко мне? — доброжелательно спросил председатель, к которому вернулось хорошее настроение. Огромные кулаки его, теперь спокойно лежащие на поверхности стола, не напоминали более устрашающие стенобитные орудия древности, а казались естественной принадлежностью мебели.

— У меня произошла поломка, — сказал-прозвенел Пришелец, бесстрашно глядя прозрачным взором в мутно-желтые глаза председателя. — Не могли бы вы…

— Нет, дорогой товарищ. Не мог бы. — Председатель встал и широко развел руками. — Чего нет, того нет. Ремонтом и горюче-смазочными материалами ведаю не я, а комбинат коммунальных предприятий. Лично у меня нет ничего.

Иванов был доволен, что на сей раз отказать удалось, покривив душой самую малость. Не покривил даже — умолчал о том, что сам-то комбинат тоже находится в подчинении у него.

— Вам ясно? По поводу ремонта обращайтесь в ККП. Вот если бы вам понадобилось жилье на время… — Голос Иванова рокотал доверительно, почти интимно. — В этом вопросе я бы мог вам помочь. Однако я понимаю всю нелепость моего предложения: зачем инопланетному существу жилплощадь? Ха-ха-ха!

Никодим Осипович любил, когда душевную широту и щедрость можно было продемонстрировать, как он любил говорить, «на дурнячок», ничего существенного не теряя и не связывая себя обещаниями.

— Жилплощадь? — переспросил Пришелец. — То есть помещение в котором живут? Что ж, пожалуй. Пока корабль не отремонтирую, надо где-то жить.

Председатель перестал улыбаться. Помрачнел. Сел в кресло.

— Такие дела, — сказал он, отводя глаза, и губы сложил, будто сжал их пинцетом.

«Вот змей, вот сукин сын, — подумал он с раздражением о пришельце. Обошел! Уел! А притворялся интеллигентом прозрачным и безобидным. Улыбался робко. Впрочем, черт их, пришельцев, разберет. Может, улыбка такая на ихних лицах — сплошное издевательство над вышестоящим начальством?»

— Жилье… Да… Это сложный вопрос… — мычал между тем он. — Это надо обдумать, покумекать. — Председатель пытался придумать, как бы половчее оставить Пришельца с носом.

Наконец взор его прояснился, и он, скрывая в кулаке лукавую усмешку, спросил:

— Удостоверение личности есть у вас какое-нибудь? Проживание надо оформить и зарегистрировать.

— Удостоверение личности? — не понял Пришелец. — Что это такое?

— Это документ, удостоверяющий, что вы — это вы. Что вы — это не он, не пятый, не десятый, а именно вы. Пришелец немало удивился этим словам.

— Но я — это я, всегда только я. И иным быть не могу. Зачем же это удостоверять?

Иванов в душе возликовал: кажется, удалось загнать пришельца на скользкое.

— Нет, нет, — сухо и неподкупно сказал он, придав лицу официальное выражение. — Без документа нельзя. Без документа ничем вам не смогу помочь. Хотел бы, да не могу. Порядок такой. Закон. А я подчиняюсь законам в первую очередь.

— Допустим, — мягко согласился Пришелец и задал, казалось бы, бессмысленный вопрос: — А во вторую? — и посмотрел почему-то на правую руку Иванова.

Председатель тоже посмотрел на руку и, неизвестно почему смутившись, спрятал ее в карман пиджака.

Пришелец перевел задумчивый взгляд на ту часть крышки стола, под которой находился ящик. «Ни черта он там не увидит, — стал успокаивать себя Иванов, непроизвольно сжав зубы. — Бумажки даже рентген не обнаружит».

Но все же нервы у Никодима Осиповича не выдержали, и он попытался перевести разговор на более безобидную почву.

— Вот, — сказал председатель, доставая из кармана красную книжку. Вот это — паспорт. Он удостоверяет личность. Вам надо иметь точно такой, чтобы мы могли удостоверить конкретно вашу личность и чтобы мы имели где поставить штамп о прописке. Нету паспорта — нету прописки. Нету прописки нету жилья. Ясно?

Пришелец осторожно взял из рук председателя паспорт, полистал его и кротко изумился:

— И все?

Обескураженный председатель кивнул и, немного подумав, осторожно сказал:

— Для начала — все. А дальше — посмотрим.

— Паспорт… — Пришелец еще раз перелистал книжицу, повертел ее в руках.

Тень улыбки скользнула по лику инопланетянина, и через мгновение он держал в руках еще один, неизвестно откуда взявшийся паспорт.

Иванов с опаской взял его, раскрыл и, повеселев, улыбнулся.

— Вы ничего не поняли. Этот паспорт — точная копия моего. Вот посмотрите: и фамилия моя стоит. И-ва-нов. А вам надо иметь свой личный паспорт со своей личной фамилией. Какая ваша фамилия, например?

— У меня нет фамилии, — ответил инопланетянин. Тон его был спокоен, лицо безмятежно, и это покорежило председателя. Разве так должен вести себя посетитель, у которого не то что паспорта — фамилии нет?! У самых закоренелых преступников фамилия есть, случается и не одна. А у него нет вообще!

— Без фамилии нельзя, — наставительно заметил он и принялся втолковывать чужаку, словно недоумку: — Нельзя без фамилии. Нель-зя! Вот если вы что-нибудь или кого-нибудь? Как вас тогда найти?

— Не понимаю.

— Что тут не понять?! Говорю открытым текстом: если вы что-нибудь своруете, где вас искать и как вас искать без паспорта?

— У нас не воруют.

— Хорошо, пускай не воруют, хоть я и не верю в это. Без этого не бывает. Ну, хорошо, пусть не воруют. Это ваши личные дела — я в них не мешаюсь. Ну, а если премию надо кому-нибудь за хорошую работу дать? Как тогда? Кому ее выписывать?

— У нас нет премий. Лучшая награда для работающего — достижение намеченной цели.

В самом начале разговора, заметив рентгеновский взгляд пришельца, направленный на ящик стола, Никодим Осипович пройдошистым нутром своим почуял, что его карта бита. Однако отказаться полностью от возможности покуражиться над пришельцем, который все-таки был посетителем, не мог.

Но притомил его пришелец неожиданными словами своими, и решил председатель подвести черту.

— Не будем влезать в дебри. Короче: фамилию надо. Вот вы — пришелец. Пусть фамилия ваша будет Пришельцев. Имя, отчество, скажем, Иван Иванович. Лады?

— Хорошо, — согласился пришелец, и паспортные данные тут же чудесным образом изменились.

— Сейчас вы пойдете в паспортный стол. Начальнику я позвоню, и вам штампонут прописку. Жить будете пока по Второй Ореховке, двадцать пять.