Подобные мысли — это хорошо. Они укрепляли в решимости поступить так, как следовало. Второй наследник Достейн описал ей все в поразительных подробностях. Слушать мальчишку совершенно не нравилось. Он был слабовольным и тщедушным. Однако тут с ним не поспоришь — другого выбора не оставалось.

Сборщик десятины Кэрол был коренастым, коротконогим и относительно молодым по сравнению с изможденной дряхлостью Боровика. Старший инспектор небрежно держал под локтем металлический кивер, тогда как Кэрол сжимал свой инфопланшет так крепко, как ребенок цепляется за свое теплое одеяльце. Он семенил за своим повелителем, делая по целых два шага на каждый его один. Боровик не сводил глаз с Хюраталь, Кэрол же глазел на всех, кроме губернаторши, чаще всего останавливая взгляд на Боровике в явственной потребности получить от своего начальника одобрение. Боровик подчеркнуто игнорировал его.

За ними шла армия охранников в черных доспехах, модифицированных савантов, слуг в мантиях, сервиторов-автоматов и, куда же без них, треклятых священников — бряцающий, бормочущий, стенающий парад имперского могущества. Около десятка чиновников Адептус Администратум средней руки, которые угнетали ее планету, затаились в самой гуще толпы в ничтожной попытке сохранить анонимность, ибо это они призвали инспектора — трусливое предательство, за которое она не могла их наказать. Она запомнила их имена. Она не забудет ни одного.

Боровик и Кэрол продолжали разнобойное шествие по Залу Магора, первый шагал как цапля, второй петлял подобно крысе между плотными рядами придворных Хюраталь. Знати и офицерства у нее в правительстве было хоть отбавляй: блистательные в своих плюмажах и кирасах, одеяниях и высоких головных уборах, большинство из них дородные, так как вес был на Гератомро признаком положения. Боровик не обращал на них внимания, но Кэрол то и дело украдкой бросал нервные взгляды на одутловатые лица.

Парад остановился, когда гимны, песни и воззвания достигли крещендо и оборвались с последним шагом Боровика. С отработанной слаженностью посольство замерло у подножия ступеней, ведущих к трону Хюраталь. В воцарившемся неловком молчании громко пыхтели блоки питания сервиторов. Над головами гудели сервочерепа, сканируя зал и гостей широкими пучками авгурных лучей с какой-то неведомой целью. Измерение шляп? Анализ использования пудры? Перекрестные ссылки на размеры зубов? Мики взвизгнула, когда рука Хюраталь невольно сжала ее слишком крепко. Потребность Адептус Администратум в сборе бесполезной информации было одним из многих, что не укрылось от глаз губернаторши.

Придворный герольд подступил к подножию ступеней, его круглая голова затерялась в многослойных рафах и обшитых кружевами отворотах желтой ливреи.

— Старший инспектор Боровик! — объявил он. — Сборщик десятины Кэрол! Прибыли в сей день из глубин космоса и опасностей варпа, дабы вести переговоры с благословенной и премудрой госпожой, губернаторшей Миссрин Хюраталь, из Дома Магора, из рода Магора, планетарным губернатором Гератомро, властительницей всех душ человеческих в пределах системы Герат по святому велению Бога-Императора человечества. Королевой под солнцем. Нашей королевой.

Взревели фанфары. Герольд свернул свиток и столь низко поклонился повелительнице, что желтые плюмажи на его шлеме коснулись пола. Он выпрямился и с нервным обожанием стал ждать, пока его отпустят. Губернаторша кивнула, как ей подумалось, с благосклонностью, чтобы дать ему понять, что он отлично справился.

С железным терпением Боровик ждал, пока герольд закончит, ни на миг не сводя немигающих, глубоко посаженных глаз с лица Хюраталь. За такую дерзость любого другого давно бы уже ослепили. Но не его! Нет, Боровик считал себя выше ее. Он еще научится.

— Миледи-губернаторша, вы просрочили выплату десятины! — промолвил Боровик. Его громкий голос резко контрастировал со слабым телом, и решимость Хюраталь пошатнулась. Главным в имперских чиновниках всегда являлось то, чего она не видела, и голос Боровика стал для нее неприятным напоминанием этого факта. — Вы пренебрегаете первостепенным и единственным правилом планетарного правления. Вы не хотите платить десятину. Передайте нам войска, которые задолжали, иначе столкнетесь с последствиями. Это ваше единственное предупреждение.

Тишина, кроме скрежета и жужжания автописца, имплантированного в тело Хранителя Записей Боровика, и шелеста мягко падающей на пол кремовой бумаги с записанным на ней каждым словом. Опаска Хюраталь сгорела в пламени ее гнева. Автописец нагнал их и также смолк. Как смеет он, этот замызганный чернилами трутень, угрожать ей?! Из горла Хюраталь вырвался презрительный звук. Она подалась всем своим тучным телом вперед, чтобы лучше разглядеть оскорбителей, попутно сбросив Мики вместе с несколькими подушечками. Вцепившись пухлыми пальцами в подлокотники, она заговорила, ее щеки тряслись от гнева.

— В глуши Гератомро, если точнее, в горах недалеко отсюда, — начала она, — говорят, обитает озорное существо, ростом не выше ребенка и с ног до головы покрытое волосами.

Пронзительно засвистел сервитор, призывая к молчанию. Приказывать ей, в ее же тронной комнате.

— Не вижу взаимосвязи, — сказал Боровик. — Я пришел с единственным требованием — подчиниться Верховным лордам Терры, иначе ваш мир лишится света Императора.

— Его называют «Дьявол из леса», — продолжила она. Прищурившись, Боровик сжал в руках шляпу, однако сдержал себя. — Существо не из этого мира или какого-либо иного, но, возможно, из совершенно другого места. Оно опасно, как и все необычайные создания, но не для тела. Его редко видят днем. Иногда по ночам. Но чаще всего в сумерках или на рассвете. Говорят, оно пляшет на самой границе ночи и дня.

— В легендах сказано, что тем, кто его встречает, бес предлагает выбор между двумя на первый взгляд несвязанными вещами, — вела она далее. — Обычно это простые слова. Оно может сказать что-то вроде «душа или камни», «деньги или яйца», «время или избавление». У него глубокие карие глаза, мудрее, чем у любого человека, при каждой встрече на его лице играет самодовольная улыбка. По рассказам — а все они одинаковые, ибо подобные сущности с неизменным коварством принуждают неосмотрительных следовать предначертанному ходу истории — никто не может отвести взгляд от тех глаз, пока того не пожелает само существо. Они становятся больше и больше, пока не поглощают весь мир, и жертва — не сомневайтесь, лорд старший инспектор, любой, кто столкнется с Дьяволом из леса, так или иначе жертва — чувствует, что вот-вот утонет в них, и