«Еловой шишки». – Это видно по осанке. Одет он на первый взгляд скромно, но его замшевый камзол очень дорогого покроя. Уж я-то в этом деле разбираюсь, можете мне поверить. А на пальце блестит настоящий алмаз, не меньше трёх карат веса. Я видел его вблизи, когда накрывал ему на стол, и знаете, что вам скажу: такой алмаз не часто увидишь.

– Долго он здесь сидел? – спросил мушкетёр.

– Всего несколько минут, – ответил мэтр Делаж. – Он заказал яичницу с ветчиной и бокал вина, а ушёл сразу же после того, как мимо проехала кардинальская карета. Так продолжается уже три дня.

– Вы хотите сказать, что он приходит сюда уже три дня в одно и то же время?! – д’Аржансон удивлённо поднял брови.

– Совершенно верно.

Мушкетёр в изумлении уставился на трактирщика.

– Что вы ещё можете сказать?

– По-моему он иностранец, сударь, – мэтр Делаж почесал затылок. – Когда он делал заказ, мне показалось, что у него еле заметный акцент.

Часть третья

Д’Аржансон со своим слугой Жилем посидели ещё немного в «Еловой шишке» и отправились домой. Но ровно к шести часам вечера они вернулись назад.

Мушкетёр, на этот раз одетый в обычный чёрный плащ, войдя в трактир, сразу оглядел зал и тут же увидел около окна высокого незнакомца в чёрном камзоле, которого он заметил здесь накануне. Этот человек сидел за столом и с интересом смотрел на улицу, поэтому в этот момент не заметил д’Аржансона и его слугу, и мушкетёр сразу сел за ближайший стол, повернувшись к незнакомцу спиной. Тут же подошёл трактирщик и склонился над столом.

– Что желает господин мушкетёр? – спросил он.

– Два бокала вина, – ответил молодой человек. – Долго здесь сидит человек, о котором я вас сегодня спрашивал?

– Совсем недолго, сударь, – ответил мэтр. – Но, наверное, уже скоро уйдёт. Он заказал всего один стакан вина и порцию паштета.

– Спасибо, мэтр Делаж, – кивнул д’Аржансон. – Включите, пожалуйста, мой сегодняшний счёт в ту сумму, которую я вам уже должен, и я расплачусь с вами через три-четыре дня.

Трактирщик вздохнул, но ничего не сказал. Он быстро принёс бутылку, разлил вино по бокалам и отошёл от стола.

– Сдаётся мне, сударь, что вы следите за этим господином, – произнёс Жиль, глотнув вина.

– Ты прав, – ответил мушкетёр, – этот человек явно не спроста приходит сюда уже четыре дня в одно и то же время. А если учесть, что в это же время тут проезжает карета Мазарини, то можно сделать вывод, что он следит за кардиналом. Нам с тобой надо выяснить кто это такой и зачем ему это нужно.

– Не проще ли вызвать полицию? – пожал плечами слуга.

– Ты не понимаешь, Жиль, – д’Аржансон подался вперёд и стал говорить тише. – Если придёт полиция, то он просто скажет, что зашёл сюда отдохнуть. Полиция ничего не узнает.

– А если он действительно оказался здесь случайно?

– Четыре дня подряд и в одно и то же время, когда мимо проезжает карета кардинала? – мушкетёр усмехнулся. – Поверь мне, Жиль, этот незнакомец что-то замышляет, и наша задача выяснить, что именно. Я чувствую, что здесь какая-то тайна, и, клянусь честью, я её разгадаю.

Как раз в это время мимо окон пронёсся экипаж Мазарини. Д’Аржансон оглянулся и увидел, как сразу напрягся человек в чёрном. Он даже привстал, разглядывая кардинальскую карету.

– Слушай меня внимательно, Жиль, – произнёс мушкетёр. – Сейчас этот человек выйдет на улицу, а ты пойдёшь за ним. Ты проследишь, куда он пойдёт, и узнаешь, где он живёт. Я буду тебя ждать на квартире у дю Белле. Ты меня понял?

– Я вас понял, хозяин.

В это время незнакомец в чёрном камзоле резко встал и направился к двери. Жиль тут же рванулся за ним, но д’Аржансон удержал его за руку.

– Не спеши, – шепнул он слуге. – Подожди, пока он немного отойдёт. И постарайся, чтобы тебя не заметили.

– Да, сударь, – Жиль тут же успокоился.

Мушкетёр оглянулся и увидел, что человек в чёрном вышел из трактира.

– Теперь пора, – сказал он.

Жиль тут же вскочил и быстро направился к дверям, а д’Аржансон, немного подождав, поднялся со стула и вышел вслед за своим слугой.

Через двадцать минут мушкетёр подошёл к дому, где жил его друг. Поднявшись на второй этаж по скрипучей лестнице, д’Аржансон толкнул дверь и оказался в квартире своего приятеля. Дю Белле не имел привычки закрывать дверь на ключ, самоуверенно полагая, что в квартиру королевского мушкетёра побоится влезть любой, даже самый отчаянный вор. Справедливости ради, надо заметить, что так оно и было.

Часть четвёртая

Дю Белле как раз стоял перед зеркалом и решал, как ему казалось, очень сложную задачу, а именно, какую шляпу ему сегодня надеть. Выбор был невелик, поскольку у него имелось всего две шляпы, и одну из них мушкетёр сейчас надел себе на голову, любуясь своим отражением.

– Как вы думаете, мой друг, эта новая шляпа мне идёт больше? – спросил он, обернувшись и ничуть не удивляясь приходу неожиданного гостя.

– Бесспорно! – воскликнул д’Аржансон, едва взглянув на широкополую с длинным белым пером шляпу на голове его друга. – Во всяком случае, она сразу понравится нашему капитану, когда он её увидит.

– Разве мы сейчас отправимся к капитану? – удивился дю Белле.

– Не сразу, но думаю, что вечером мы у него будем.

– Тогда мне надо одеть мушкетёрский плащ.

– Оденьте чёрный, мой друг, – ответил д’Аржансон. – Вы видите – я тоже в гражданском.

Дю Белле подозрительно посмотрел на своего друга, потом подошёл и отогнул край плаща на его груди. Под обычным плащом у д’Аржансона была одета мушкетёрская форма.

– Что это за маскарад? – изумлённо воскликнул молодой человек.

– Сейчас я вам всё объясню, дорогой друг, – ответил мушкетёр. – Только слушайте меня внимательно.

И он быстро рассказал дю Белле про человека в чёрном и о своих подозрениях, связанных с ним. В течение всего рассказа дю Белле несколько раз менял выражение своего лица и качал головой. Наконец, после того как д’Аржансон всё рассказал, он вдруг заулыбался.

– Возможно, мой друг, нам предстоит сегодня раскрыть заговор, – произнёс он.

– Но для этого нам надо узнать всё о господине в чёрном, кто он такой и что замышляет. Сейчас вернётся Жиль, и я надеюсь, что он проследил, где живёт этот господин.

Как раз в это время в дверь постучали, и в комнату ввалился еле живой слуга д’Аржансона. Он был весь красный и тяжело дышал, и мушкетёры с удивлением уставились на него.

– Что случилось, Жиль? – спросил дю Белле. – Ты как