========== Пролог ==========

Стук колес поезда умиротворял, и почти все ребята, уморенные вчерашними сборами и ажиотажем на вокзале, давно расположились на своих полках и мирно сопели. Дело шло к рассвету, солнце медленно, но верно подсвечивало своим мягким красноватым светом зеленые верхушки проносящихся в отдалении деревьев.

Я, Дана Родионова, стояла в тамбуре и, прислонившись лбом к окну, смотрела на этот пейзаж. Мне не спалось, даже несмотря на яркие и активные две недели в летнем лагере, который располагался недалеко от Владивостока, на берегу Японского моря. Теперь меня ждало восьмидневное, если считать вчерашний выезд, путешествие домой на поезде.

Домой я не хотела. Но на то была не классическая послелагерная ситуация в стиле «мы-стали-настоящим-отрядом-не-хочу-уезжать-люблю-эту-смену-вы-лучшие». У меня была причина серьезнее. И эта причина как раз позвонила на телефон.

Вяло посмотрев на имя звонившего, я ровным голосом ответила:

- Привет, пап.

- Привет, доченька, - тепло отозвался мой отец Сергей Тарасович. – Как ты?

- Классно, - без энтузиазма ответила я. – Ты же знаешь, как я люблю поезда.

- Это главная из причин, почему я предложил тебе поехать в этот лагерь, - мягко засмеялся папа.

Я натянуто улыбнулась, хоть отец и не видел моего лица, и вежливо произнесла:

- Как подготовка к свадьбе?

- Все идет как по маслу, - обрадовался вопросу мужчина. В его голосе так и слышался энтузиазм. – Ресторан выбрали, тамаду назначили, все оплатили. Наташенька сегодня на примерку ездила, очень сетовала, что тебя рядом не было.

Наталья, невеста отца, вызывала во мне противоречивые чувства. Женщина была милой и добродушной, не пыталась играть роль злой мачехи. Но, с другой стороны, она много лет мечтала о дочке, и за неимением таковой теперь отыгрывалась на мне – лезла в мою душу, пыталась разузнать все о моей интимной жизни (после этого разговора я впервые разозлилась и нагрубила женщине). Каждый раз, оставаясь ночевать у моего отца, Наталья навязчиво предлагала помочь с выбором одежды в школу, прически и макияжа. Это раздражало, несмотря на мой уравновешенный характер. Утешало только то, что Наталья не была моей ровесницей или какой-нибудь легкомысленной молодой дурочкой, пользующейся влиянием избранника или его кошельком. Она была женщиной взрослой и вполне состоятельной.

Когда отец и Наталья с восторгом объявили о свадьбе, я была ошарашена. Конечно, радовало, что папа смирился с гибелью матери, но злило то, как Наталья сказала «Милая, ты можешь называть меня мамой». Мне было шестнадцать лет, я вполне состоявшаяся личность, и называть мачеху мамой… Когда свежи были воспоминания о нежном голосе родной матери, о её ярких глазах и мягких руках…

Я помотала головой, отгоняя прочь горькие воспоминания, и через силу спросила:

- Как тебе новая квартира?

Отец объявил о своей свадьбе за три дня до лагеря. Из-за сборов в долгую дорогу я не успела познакомиться с детьми Натальи, её двумя сыновьями. Один учился в нашем городе на экономическом факультете, и мать не хотела отправлять старшего сыночка в общежитие, поэтому тот будет жить с нами. А второй был моим ровесником. Наталья уговорила возлюбленного обменять две их трехкомнатные квартиры на одну пятикомнатную, в более приятном районе. Они купили квартиру в спешке перед свадьбой, поэтому я не видела своего нового дома.

Как не видела и новых братьев. При одной мысли о двух левых парнях, живущих со мной в одной квартире, меня бросало в дрожь от злости. Я заранее недолюбливала этих парней.

- Мы не прогадали с выбором, - радостно сообщил отец. – Она еще ближе к твоей школе, всего десять минут ходьбы.

- Это хорошо, - равнодушно отозвалась я. По крайней мере, из-за переезда я не должна была переходить в новую школу. Меня устраивала старая, в которой учились две мои лучшие подруги и целый выводок любимых засранцев-одноклассников. – Похоже, я

не успеваю на свадьбу…

Мой поезд приезжал тридцатого августа, в день бракосочетания отца. Я эгоистично надеялась, что не смогу попасть на этот праздник.

- Не говори глупостей! – возмутился отец.

- Но поезд приезжает в одиннадцать, а вам в ЗАГС к двенадцати… - вяло запротестовала я.

- Ничего страшного, чуть-чуть опоздаешь, пропустишь ЗАГС. Но в ресторан приедешь, - отрезал Сергей Тарасович.

- Но я же с такими баулами за спиной… - не оставляла попыток я.

Однако отец был неумолим:

- Не беспокойся, Даночка, я уже все придумал! Тебя с вокзала заберет Ваня, отвезет домой, ты быстренько примешь душ, оденешься, и поедете в ресторан.

Мой дядя Иван (хотя какой там дядя в двадцать восемь лет, скорее старший брат) был каким-то там инженером в какой-то там компании, очень занятым человеком, но на единственную и любимую племянницу время находил всегда. Я полагала, что это сам Ваня предложил свою помощь, а не отец догадался.

- У тебя же есть платье, верно? - уточнил отец.

- Есть, - обреченно соврала я.

- Вот и отлично, - обрадовался Сергей Тарасович. – Ну все, родная, пока. Я тебе еще позвоню.

- Пока, - отозвалась я, но отец уже положил трубку.

Пробурчав ругательство, я набрала хорошо знакомый номер, и мне тут же раздраженно ответили:

- Ты, зараза дальневосточная, прекрасно знаешь, что в последнюю неделю перед школой я ложусь спать рано, чтобы не начинать сентябрь с невыспавшейся мордой.

Вины я не испытывала, только веселье:

- Прости, Кать…

- Не катькай мне тут! – еще сильнее разозлилась подруга. – Ты время видела, больная? Это у вас в Бурятии, или где ты там еще, уже утро. А у нас еще ночь.

Своим привычным ворчанием Катя подняла настроение, и я даже смогла искренне улыбнуться.

- Виновата. Но у меня к тебе особая миссия, о которой я могу забыть потом.

- Я тебе не Кей и Джей из «Людей в черном», чтобы особую миссию выполнять, - буркнула Катя.

- Как скажешь. Тогда вот тебе партийное задание, пионер: купи мне платье.

- Ага, а еще хрустальные туфельки и тыкву вместо кареты? – хмыкнула Катя. – Нашла, блин, Фею-Крестную.

- Нет, тыкву не надо, - насмешливо произнесла я. – А вот туфли можешь приглядеть, чтобы к платью подходили. Только не хрустальные. Лучше обычные.

Подруга