казались мне красными, привидится же. Черные омуты и я в них тонула, растворялась.

– Хильда. – Ласково так произнесли губы брюнета. Пухлые, наверняка мягкие и опытные, такие аппетитные и желанные. – Вы же знаете, как нужны мне. Не смейте больше умирать.

– Хорошо, – с придыханием казала я не отрывая взгляда от гуд. Я нужна ему… – Только я не Хильда.

– Это что еще за шутки?!

Взвыл брюнет и его глаза стали наливаться кровью. А меня окутал страх, дикий ужас и чья-то не видимая сила словно давила. Я всхлипнула. По щекам поползли слезы мокрыми дорожками. Обида нахлынула волной вытесняя и страх, и ужас. Один бросил, другой орет. А он, брюнет, замер. Давление спало, а белки глаз опять стали белыми.

– Это что еще за сырость? – Как-то не уверено и с опаской брюнет спросил у доктора, как будто вообще никогда не видели женских слез, довели до истерики… Доктор тоже смотрел весьма удивленно. А мне стало совсем обидно. Даже утешать не торопятся. Вообще для себя я уже решила, что я в больнице и вижу глюки, наверное, от лекарств. Но и в собственных глюках меня не любят, ругают и вообще.

– Вы не правильные глюки, орете на меня, глупости всякие обсуждаете. А мне может сейчас ласковое слово, лучше любого лекарства поможет. Меня между прочим парень бросил.

И я сорвалась в обычную женскую истерику. Со слезами, подвываниями и всхлипами.

– Какой еще парень, к Темному? Хильда! Магистр, она что умом тронулась? Вы что сделали с моей помощницей?

Магистр взял мою руку в свою, ее оплело золотистое свечение и по руке поскакали искорки. Улыбнулся мне так ласково, нежно, по-отечески и сказал:

– Спать. – И я опять уплыла, только теперь не в темноту теряя сознание, а в сон. Странный такой сон. Там была я, тот самый магистр-доктор и какая-то огромная, даже жирная дамочка. С засоленными, не ухоженными волосами, свисающими черными замусоленными сосульками. Обгрызенные короткие ногти, которые она и сейчас пыталась грызть.

– Как зовут тебя дитя?

– Я Лика, Анжелика Воронцова. – Почему-то не хотелось ни пугаться, ни спорить, ни бежать. Я понимала абсурдность ситуации, но верила в нее и этому человеку, магистру-доктору, я тоже верила.

– Я магистр академии магии, целитель Никас Верховой. Лика, постарайся не нервничать. Дело в том, что ты умерла. Умерла в своем мире и для своего мира. Твое сердце не выдержало, и ваши целители не смогли тебя спасти, до того, как душа покинула мир живых и отказалась от тела. Но твой путь в мире Светлой Богини не окончен, поэтому душа отозвалась на наш зов и смогла вернуться. Но не в тот мир где ты родилась, для него ты мертва. Это Хильда, Брунхильда из рода Ревер. – Этот магистр, целитель, доктор, словом этот чудик, указал на ту самую огромную даму. Но смотрел он на нее по-отечески добро, как и на меня. Стало, как-то теплее на душе. – Она из моего мира. Она на четверть эльфийка, сирена, человек и демоница. Помнишь мы удивились твоим слезам? Сирены, даже на четверть, не плачут, их слезы сильнейшее любовное зелье и огромная редкость. Но я не о том хотел сказать. Она тоже умерла, ошибка одного студента нашей академии привела к этому несчастному случаю. И хотя раны были не смертельны, ее душа тоже не пожелала вернуться, как и твоя. Вы умерли в одночасье и магически совместимы. А главное, ваши души одинаковы как зеркальное отражение. Вы одинаково несчастны, подобны в стремлениях и переживаниях. ЕЕ душа отозвалась на зов, по той же причине, что и твоя, но в свой мир вернуться не может. У вас есть выбор. Вернуться в царство Темного – мир мертвых. Или жить, но в других мирах, других телах. Я могу помочь вам, облегчить жизнь объединив память прожитых лет. Вы обе будите помнить, знать и уметь все то, что каждая из вас до момента, когда душа покинула тело. Но на новую жизнь вы должны согласиться сами и обе. У вас не больше получаса, подумайте, познакомьтесь, обсудите.

И этот чудик растворился.

– Привет. – Не уверенно с нервным смешком я проявила вежливость и обратилась к еще одному моему глюку. – Я Лика.

– А я Хильда. Ты не девственна, и ты такая красивая, тебя, наверное, очень любят. – Она говорила не обвиняя и не осуждая, без обид и зависти, скорее с долей восхищения. Потом глубоко и очень печально вздохнула. – А на меня никто и никогда не смотрел с вожделением. Со страхом, с уважением, но не с желанием. Разве что только с желанием стать зятем моим родителям. Все, кто сватались покоряли сердца родителей, некоторые даже как меня зовут не знали… Мать глава шабаша ведьм, и самая сильная ведьма нашего королевства, отец замминистра магии. Богаты, известны, перспективны. Знаешь, ректор академии магии первый, кто не боялся моего дара и наплевал на моих родителей. Он никогда не притворялся со мной и был честен. Он с порога сказал, что я друг и коллега. Что четверо детей ему больше чем достаточно и жены ему не нужны. А в любовницы я не гожусь, причем не столько из очевидных причин – она обвила свои размеры – по началу я была другой, сколько из-за рабочих отношений. Ректор противник служебных романов. А он такой несчастный, его бывшие жены бросают не только его, но и его детей ему. Он на самом деле очень добрый, он уважает и ценит меня. Тебе понравится работать с ним.

– Ты это о чем, прости?

– Ну как, если ты согласишься вернуться к жизни, то попадешь в мое тело и мою жизнь, никто, кроме магистра Никаса не будет знать о подмене и не должен.

– Так ты уже решилась? В моем мире нет магии, наверное, только шарлатаны. И живут там только люди. Да и моя жизнь не так прекрасна. Меня бросил парень. Ушел к богатой и глупой дочке моего шефа. Мой отец завел новую семью после смерти мамы, и мы не общаемся. Он обиделся на меня, моя бабушка, его мать, отписала мне свою квартиру почти в центре. А я отказалась жить там с его новой семьей и разменивать или продавать тоже отказалась. У его жены уже есть двое своих детей и один их общий. И умерла я, от разбитого сердца. Мой парень сообщил мне о разрыве. «Я люблю ее и не хочу обманывать», «ты хороший друг» – снова хотелось плакать и стало тяжело на груди. – А мы должны были съехаться и жить вместе, семьей, понимаешь.

– Но тебя хотя бы любили, твоя мама, бабушка, да и парень, любил или делал вид. Ты знала мужчин, их ласки. А я даже не целовалась еще. Матушка предлагала купить время опытного мужчины, чтобы хотя бы полностью активировать магический дар. Но я отказалась и сбежала в академию. Ректор Верджинальд отвадил всех подосланных родителями женихов-охотников и оплаченных мужчин. Он взял меня под свою защиту и опеку. Даже в открытую противостоял батюшке, разругался с ним. Хотя потом отец сам приходил на мировую. А он у меня гордый, как ни как на половину