Принц вырвал из рук Пеппино пузырёк и весь без остатка выплеснул в ванну.

«Ах-ах-ах! — смеялся про себя Пеппино. — Что за дурак, поверил! В эффекте можно не сомневаться, у этой гориллы от стакана воды поднимется! А уж тем более, от белой краски с клеем. Неделю теперь не отмоется! Га-га-га!»

— Вам потереть спинку, синьор? — заискивающе пропел Пеппино, бросив взгляд на стоявшую в углу швабру.

— Да, и не переусердствуй, у меня кожа тонкая и нежная, не то что у бродяг всяких дворовых. Что уставился? Три давай и молоко козла втереть можешь, хочу бодрость во всем теле.

«Самонадеянный кретин!», — выругался про себя Пеппино и, незаметно открутив щётку от швабры, окунул её в ведро с грязной водой и осторожно начал тереть ею волосатую спину принца. Которая, однако, уже успела заметно побелеть от краски.

«Шикарно въелась!» — улыбнулся про себя Пеппино.

— Мне ещё спящую императрицу оживлять, может, поцелуем всё не закончится… я должен во всеоружии предстать перед девой божественной, — принц мечтательно закатил глаза и улыбался собственным развратным мыслям. — Что-то пощипывает или почесывается, не пойму. Пеппино! Что там у меня на спине? — высочество заерзал и засуетился, пытаясь протереть глаза от попавшего мыла, но руки почему-то были липкими и глаза совсем перестали открываться, будто кто-то залил их клеем.

Конечно, ведь Пеппино подмешал мёда в ванну, вот глаза и слиплись.

— Это для улучшения кровообращения, — объяснил Пеппино, едва сдерживая смех.

Со щётки посыпались дохлые тараканы и клопы.

Тем временем слуги, по приказу всё того же Пеппино, принесли в ванную комнату одеяние для принца. Только это был не повседневный костюм, а непойми откуда украденный театральный: древнеримская тога, пурпурный плащ и сандалии. Ну и конечно же — золотой лавровый венок победителя всех и вся.

— Дочь императора это не какая-нибудь куртизанка с набережной, с ней следует быть аккуратным, — тихо ворковал Пеппино, орудуя щёткой и стараясь изо всех сил не сорваться на смех. Не получилось. — Ах-ах-ах-ах!!! Да вы, синьор, ну просто Аполлон Полведёрский!

Тем временем дверь в ванную хлопнула, и на пороге возникла Каролина. Она была полностью раздета и страшно напугана: старая принцесса разбудила её стуком трости по стене и вознамерилась проверить на девственность. А поскольку Каролина, с лёгкой руки Алабастри, имела несколько другое представление об этой процедуре…

Каролина, не замечая двух занятых важными вещами мужчин в самом расцвете сил, прижалась спиной к двери, а потом вместо себя пододвинула столик с полотенцами и гремящими баночками-скляночками. Уверенная в том, что такие «баррикады» не подвластны ни одной старой деве в этом замке, девушка перевела дыхание, отчего её пышная грудь высоко вздымалась, словно привлекая взгляды.

— Моя жизнь напоминает глупую комедию, — вздохнула девушка, уперев руки в бока и невольно предоставляя возможность Пеппино и принцу оценить округлость своей немного посиневшей от холода попы, тонкую талию и красивый изгиб спины.

— Я сплю наяву! Это же волшебница Афродита, что встретилась мне на балу, — принц попытался приподняться, но краска и мёд намертво приклеили его зад ко дну ванны. — Тараканы всех подери! Что же это такое! Мало того, что моя возлюбленная расплывается нечеткими линиями у меня в глазах, так я даже не могу до неё дотянуться, чтобы потрогать упругий, аппетитный зад, — прошипел Асканио себе под нос. — Пеппино, помоги мне, — взмолился принц. Но Алабастри не торопился освобождать противника, вместо этого томно воззрившись на обнажённую девушку у дверей. От переизбытка чувств Пеппино прижал к груди щётку от швабры.

«Только я была на мосту и смотрела в воду, предаваясь своим мечтам и печали, как меня кто-то ударил по голове. Да к тому же я явно отсидела свою попу на холодном камне. Не мудрено — целый день ожидать Великого Змея или, на крайний случай, доброго человека, который помог бы мне. Хотя, я считаю, что вероятность встретить первого намного выше», — дева потёрла набухшую шишку, которая была похожа на шапку гриба, проглядывавшую среди прядей тёмных волос.

— Дорогая девочка, выходи. Я не сомневаюсь, что ты окажешься прекрасной парой для моего глупого сына! — прозвучало приторное завывание с пошамкиванием за дверью, от чего Каролина вздрогнула и перекрестилась. Пару раз в дверь стукнули, словно стесняясь.

— Благодарю вас, но мне что-то не хорошо, я… — и тут девушка обернулась.

Её взору предстал Пеппино, со щёткой от швабры в руках, перемазанный в белой краске, с глупой улыбкой от уха до уха. Причём щётку «виртуоз» прижимал к груди, словно она была его лучшей подругой и спутницей. А в широкой ванне сидело неизвестное существо, которое имело такое же выражение лица, как и у Пеппино. Всё белое, с встопорщенными белыми и слипшимися волосами по всему телу, — причём на теле их было больше, чем на голове. Существо сидело уже почти без воды, в липкой белой массе. Точнее оно дергалось и пыталось вылезти, что ему плохо удавалось. Взор невинной нагой девы осмотрел чудовище с ног до головы и наткнулся на что-то белое, в колтуне таких же волос, между ног. Что это, Каролина не знала, поэтому она не покраснела, а перекрестила двух мужчин и, отодвинув столик, открыла дверь, шагнув в объятья старой принцессы, которая тут же заохала. И не понятно — при виде девы или неизвестного объекта в ванной, в котором не смогла узнать своего сына.

Наконец принц сильным рывком оторвал свой зад от ванны и, не удержавшись, с грохотом вывалился на пол. Женщины перепугались на смерть и с дикими воплями голодных сирен выскочили из ванной комнаты, опасаясь, что ужасное существо станет преследовать их.

Уронив Каролину на пол, Вдовствующая Принцесса подхватила Пеппино, не замечая, что воет на одной ноте.

— Что это там, хороший мой? Неужели к нам в покои пробрался монстр? Какой он волосатый, какой разноцветный! Какое тупое выражение его морды было. Это точно не человек, — кудахтала старуха, сослепу не узнав собственного сына.

— А мне он отчего-то показался таким величественным, таким умным. Но страшным, — вздохнула очнувшаяся Каролина, успевшая завернуться в шторы, словно не замечая, что они прозрачные.

Наслаждаясь просвечивающими сквозь прозрачную ткань формами Каролины, Пеппино обнял свою покровительницу и припал к некогда пышной груди. Мечтая так же обнять юную деву, он промурлыкал как можно нежнее:

— Не пугайтесь, милые дамы, это не монстр, а всего лишь принц Асканио. Сожалею, но он случайно перепутал пузырек живительной жидкости с белой краской, теперь