ответила.

— Никуда не уходила? — переспросил.

— Нет.

— И в совете не была?

— Да нет. Побластилось спьяна-то!

— Нигде, говоришь… Гм… Ладно…

— Продрыхся ли, рожа поганая? Последний ты пуд ухнул, дрочень, и глазам не стыдно.

— Замолчи, не твое дело, — ответил коротко и стал медленно слезать с палатей, придерживая штаны.

— Сволочь! опять к порткам пуговицы не пришила! Заброда, отхлестать вот портками морду-то, гадина!..

Баба Дарья виновато подернулась.