нас в стране вы ничего не купите.

— Как же купить-то? — не понял я.

— А вот так, — Дмитрий подвел меня к ближайшему молекулярному принтеру. — Вы голодны? Выберите себе что-нибудь.

Я прочел меню. Отсутствие ценников затрудняло выбор. Я остановился на пищевом унипаке и витаминизированной воде. В лоток распечатался мой заказ.

— И все? — спросил я.

— И все, — подтвердил Дима.

— Это не фокус? — засомневался я. — А если подойти к другому принтеру?

— К любому в городе, — с улыбкой ответил он. — А также к сетевому терминалу, Т-порту, гостинице.

— Я могу безвылазно поселится в отеле, каждый день получать обслуживание и никак за это не расплачиваться?

— В этом и заключается суть Коллективного Блага. Рабочий, который производит автомобиль, производит его не для себя, и не для того, кто может его себе позволить, а для того, кто больше других заслуживает. А заслуги мы оцениваем путем подсчета коэффициентов производительности и перевыполнения квот. Наиболее обеспечены у нас наиболее полезные. Как вы понимаете, в мире, превратившемся в одну огромную социальную сеть, произвести такую оценку не составит никакого труда. Но в конечном итоге автомобиль получат все, даже люди с самым низким коэффициентом. Если товаров или услуг у нас достаточно или в избытке, доступ к ним есть у всех вне зависимости от их заслуг. А мест в гостиницах, поверьте, у нас хватает. Взгляните сюда.

Я не заметил, как движущийся тротуар вынес нас наверх. Еда оказалась достаточно вкусной, чтобы я целиком сосредоточился на ней и прекратил вертеть головой. А зря. Дорожка, по которой мы двигались, свернула и по дуге поднималась вверх, над автострадой, над деревьями и домами, над всем городом. В высшей точке этого моста мне открылась панорама всего мегаполиса. Москва напоминала гигантскую лесную поляну. Гроздья разноцветных зданий прятались среди зарослей, купола жилых комплексов напоминали шляпки грибов. На ближайший такой купол мне и указывал Дмитрий.

Это была огромная прозрачная полусфера, разделенная на множество уровней. На каждом из уровней были построены жилые дома. Они расположились по окружности, обращаясь фасадами к поверхности сферы. Перед каждым домом была разбита лужайка. На некоторых бегали собаки или играли дети. Купол медленно вращался, чтобы каждый дом получил свою порцию солнечного света.

— Это компромисс между одноэтажной и многоэтажной застройками, — пояснил Дима. — У каждой семьи есть свой дом, который является частью многоуровневого жилого комплекса. Купол защищает их от городского шума и загрязнения, от природных стихий и несчастных случаев. Пример Коллективного Блага в действии.

— И вы даете это ваше Благо каждому по очереди в зависимости от их производительности?

— Именно так.

— Но вы же не можете отрицать, что есть профессии более важные, а есть — менее. Есть руководящие должности, а есть подчиненные.

— А вы уверены, что одна должность важнее другой? Без менеджера, завод, возможно, и не будет работать, но он точно не будет работать без электрика, отвечающего за энергоснабжение. Кроме того, нам досталось наследие Робокорп в виде миллионов роботов. И мы грамотно распорядились этим наследием. Большую часть работы выполняют машины, а люди занимаются управлением ими или разработкой новых, более совершенных систем. Так что большинство из нас в некотором роде менеджеры.

— А как же карьерный рост? Никто не захочет нести ответственность за управление заводом, если с тем же успехом можно стать рабочим и отвечать только за свой станок.

— Поверьте, захотят. Каждый житель нашего государства проходит всестороннее тестирование, которое определяет его пригодность к той или иной профессии и получает именно ту должность, которая ему подходит больше других. Многие принимают управление огромными предприятиями, не проработав на них ни дня. Только лишь потому, что они наиболее подходят для этой должности и обладают всеми необходимыми знаниями.

— Но ведь не все же хотят быть теми, кем их назначили. Вы в детстве разве не мечтали стать астронавтом или кибервоином?

— Мечтал, — снова улыбнулся Дмитрий. — И на случай несогласия у нас предусмотрено альтернативное распределение. Если кого-то не устраивает его нынешняя работа, он может сменить ее. Ему предложат следующее наиболее подходящее ему место. И так до тех пор, пока он не найдет себя. Но, как я уже говорил, тестирование всестороннее, и работа подбирается наиболее подходящая. Никого еще не разочаровало предложенное ему место.

— Окей, — тогда я сделал вид, что поверил. Теперь-то я понимаю, что, скорей всего, так оно и есть, но какой ценой достигается это всеобщее утопическое счастье? Впрочем, об этом я еще расскажу, а тогда я спросил: — С трудоспособным населением все понятно. Ну а как распространяется Коллективное Благо на детей, стариков, инвалидов?

— У вас есть дети? — спросил Дима.

— Есть… — я запнулся. — Был. Сын.

Из отвлеченной беседы об окружающих нас утопических реалиях мы совершенно неожиданно для меня перешли к обсуждению глубоко личных тем. Я вспомнил Майка и Монику, и старая боль, которую я многие годы прятал глубоко внутри, вновь прогрызла себе путь наружу. На мгновение я даже подумал, что улыбчивый засранец все знал и специально меня провоцирует. Но потом я взял себя в руки.

— Извините, — сказал Дмитрий. — Я не знал.

— Ничего, — ответил я. — Это было давно. Они с матерью погибли в послевоенные годы, во время одного из набегов рейдеров. Это одна из причин, по которой я стал вольным стрелком.

— Как бы то ни было, наше дети — наше будущее. И распространяя на них Коллективное Благо, мы инвестируем в будущее. Пенсионеров мы поощряем по прошлым заслугам, а детей — по их стремлению к будущим успехам. Каждый человек, внося свой вклад в Коллективное Благо, получает сиюминутную отдачу только от части этих вложений. Все остальное — это залог обеспеченной старости для себя и беззаботного детства для своего потомства.

— Хорошо, с вкладом в Коллективное благо мы разобрались. Ну а как же профессии, которые не производят ни товаров, ни услуг? Черт, где ваши уборщики? Соринки-то нет ни одной.

— Вообще-то это работа для машин. Но даже если бы и были, с чего вы взяли, что чисто подметенные улицы не вносят свой вклад в Коллективное Благо? Брошенная на тротуар бумажка портит вид, настроение, а значит, снижает производительность. Тысячи людей прошли бы мимо нее, вспомнили на работе, замедлились на секунду. А в результате — колоссальные потери для Коллективного Блага.

Я старательно скомкал упаковку от еды и затолкал в ближайший расщепитель.