торговлю с индейцами.

Слева от него громоздились мешки с провизией, а справа у стены стояли друг на друге деревянные ящики. Верхний был открыт, и в нем при свете огарка тоскливо отсвечивала ружейная сталь. По двадцать карабинов в каждом ящике, всего...

Нападение было неожиданным.

Ветер, как это бывает в горах, внезапно изменил направление и донес с запада слабый запах кожи и дыма. Две собаки из своры, лежащей у саней в пятнадцати футах от Блейка, вскинули головы и беспокойно принюхались. "Почему собаки? – подумал Блейк на какую-то долю секунды. – Их же не было во сне". Потом он понял, что это не сон. Охота закончена.

Он повернулся – как раз вовремя, чтобы встретить врага.

Кри^[4] было не больше восемнадцати. Он был одет в обычный зимний костюм своего племени – кожаную куртку до колен, схваченную в талии узким ремешком, и высокие гамаши. На голове у него была шапка, украшенная перьями и рогами бизона. В правой руке он сжимал старый винчестер, который теперь занес над головой, как дубину.

"Железный Мальчик, – подумал Блейк. – Вот я и нашел его".

Он почувствовал в крови приток адреналина, как всегда в минуту опасности, когда он только и жил полной жизнью.

Он поднял пистолет и нажал спуск.

Но "энфилд" не выстрелил – должно быть, замерз.

Заледеневший воздух, зазвенев, разбился от военного клича. Железный Мальчик прятался в роще футах в сорока к западу и теперь бежал к Блейку, утопая в снегу.

Блейк с проклятием сорвал с руки перчатку, сжал револьвер и снова попытался выстрелить. Курок обжег его пальцы льдом.

Железный Мальчик сбросил с себя куртку и был теперь обнажен до пояса. Спотыкаясь и выдыхая клубы белого дыма, он бежал по сугробам к Блейку, до которого ему оставалось не больше десяти футов. Увидев нацеленный на него револьвер, он резко присел.

Из ствола "энфилда" полыхнуло желтое пламя. Пуля пролетела в двух футах над головой кри и ударила в замок винчестера. Один из брызнувших осколков попал Железному Мальчику в висок, заставив его пошатнуться. Винчестер, выбитый из его рук, полетел в сугроб.

Следом рухнул и сам индеец.

Бум... бум... бум... бум...

* * *

Когда Железный Мальчик очнулся, прямо на него смотрело дуло револьвера.

– Ну, парень, – тихо сказал Блейк по-английски, – вижу, ты жив. Как, больно?

Блейк стоял перед индейцем, загораживая от него восходящее солнце. Нижняя часть его лица была закрыта черным вязаным шарфом. Он потирал рукой висок и почему-то улыбался. Кожа его загрубела и обветрилась под действием сил природы, но глаза под густыми седыми бровями смотрели внимательно и строго. Правой рукой, окоченевшей от холода, он сжимал пистолет.

– Кто-то сражается, надеясь выиграть, но куда славнее тот, кто сражается без надежды. Это Сирано де Бержерак, парень. Вижу, ты с ним согласен.

Железный Мальчик не понимал, что говорит этот белый, но чувствовал, что безопаснее промолчать. Блейк приспустил на шею свой черный шарф и опустился на корточки. Ствол "энфилда" был теперь в четырех футах от головы кри.

– Не понимаешь по-английски? Или еще не очухался? Ничего, парень, у нас еще будет время поговорить.

Одна из ездовых лаек прибежала на запах крови, текущей по лицу Железного Мальчика. Солнце начало понемногу согревать горный воздух. Блейк тряхнул головой и еще раз потер висок, потом окончательно размотал шарф. Теперь индеец мог разглядеть под его курткой красный мундир и одну блестящую пуговицу.

– Видишь ли, парень, я давно уже гоняюсь за тобой и очень хочу, чтобы ты и твой приятель Глас Всемогущего получили по заслугам. Конечно, я понимаю, что кри не хотят жить на шестнадцати квадратных милях, когда раньше у них были тысячи миль прерий. И понимаю, что они не хотят голодать из-за того, что не осталось бизонов. Но это та цена, которую они заплатили за поддержку Риля^[5]. Да и как запретить людям селиться здесь? Вы думали, что Глас Всемогущего сможет прогнать белых и вернуть старые времена? Нет, парень, теперь это наша земля, и советую тебе это запомнить.

Тело Железного Мальчика начало дрожать. Обломки кости ноги, сломанной о ледяной наст при падении, терлись друг о друга, причиняя ужасную боль. Он стиснул зубы, думая только о том, чтобы поскорее умереть и предстать перед Мостом духов. От боли и потери крови он начал терять силы, а непонятная речь белого завораживала его раскатистым шотландским "р".

– Конечно, парень, я не скажу, что сержант Колбрук был лучшим из полицейских. Он часто работал спустя рукава, но в тот день он не выстрелил первым, когда на него напал Глас Всемогущего. Здесь не Додж-сити, парень, а Конная полиция – не американские варвары. Так скажи мне, почему твой приятель прострелил сержанту Колбруку шею из двустволки?

Блейк какое-то время помолчал, будто ожидая ответа.

– Да, для нас это горе, парень. Но еще большим горем это будет для вас. Никому – ни белому, ни индейцу, – не уйти от расплаты, если он убьет одного из наших.

Внезапно Блейк замолчал и, как загипнотизированный, уставился на россыпь кровавых капель на снегу. Кап... кап... кап... Этот звук эхом отдавался у него в голове. Он снова потер висок, и, когда заговорил, его голос показался ему невероятно далеким.

– Думаешь, я болтаю просто так, парень? Что ж, тогда я скажу тебе кое-что. Двадцать пять лет назад, на войне с ашанти, я переболел малярией, и она до сих пор сидит во мне.

Без предупреждения Блейк резко выбросил вперед руку и сбил с головы Железного Мальчика шапку с бизоньими рогами. При этом он испачкал ладонь кровью и долго смотрел на красную жидкость. Потом начал слизывать ее с руки языком.

– Не удалось тебе снять с меня скальп? Да, мой седой скальп прославил бы тебя в твоем племени.

Блейк замолчал и снова потер висок. Улыбаясь, он облизнул с усов последние капельки крови.

– Вы ошиблись, парни. Не потому, что убили Колбрука и других, а потому, что вынудили Херчмера пустить по вашему следу меня.

Внезапно он ударил рукояткой "энфилда" индейца по лицу. Передние зубы Железного Мальчика с леденящим душу треском рассыпались дождем белых кусочков. Крик боли эхом отразился от Скалистых гор. Потом Блейк схватил кри за волосы и пригнул к земле.

Пока Железный Мальчик, давясь, выплевывал обломки зубов, полицейский продолжал говорить:

– Херчмер считает, что я много о себе думаю, но на самом деле я больше нужен Конной полиции, чем она мне. Кого они зовут каждый раз, когда им нужно напасть на след? И если они не отошлют меня назад, как после того дела в Манитобе, я выловлю им Гласа Всемогущего так же, как выловил тебя. Поверь мне, парень, обо мне уже рассказывают легенды. Мое имя навсегда останется в истории полиции.

Он отпустил волосы индейца,