***

Первый

- Ты должен слушаться меня во всем, - говорит Бриенна Подрику, стоит им отъехать от Королевской гавани.

Ее сердце остается позади, но долг зовет вперед, поэтому она старается не думать ни о чем, сосредоточиться на их пути.

Получается плохо.

«У меня для тебя есть еще один подарок», - сказал он.

Тот, чье имя Бриенна запрещает себе произносить, запрещает вспоминать. Оно должно остаться в прошлом, оно должно остаться в ней похороненным глубоко-глубоко. Ради ее же блага.

Она следовала за ним по запутанным коридорам, по шумным улицам, и он раз за разом бросал на нее нечитаемый взгляд через плечо, убеждаясь, что она не отстает. А она украдкой скользила глазами по его широким прямым плечам, по коротким волосам, слегка торчащим на затылке, запоминала эту уверенную походку, повадки человека, который мог бы владеть миром, если бы захотел.

Он говорил ей что-то, и она отвечала невпопад, как всегда. Их путешествие закончилось, оставив ей новый меч, старую клятву, разделенную на двоих, и глупую глухую боль, сосредотачивающуюся где-то в подреберье тугим клубком. Их путешествие закончилось – быстро, остро и неотвратимо. Дальше она пойдет одна.

Справа от нее слышится тихая ругань, и она вырывается из своих воспоминаний, бросает на своего нового – и единственного – оруженосца короткий взгляд. Он движется рядом, пытается удержаться в седле, хоть лошадь и артачится, но на лице его - выражение, которое Бриенна могла бы назвать мечтательным, если бы она не оставила мечты в своем далеком прошлом, если бы ей было это знакомо. Подрик же весь устремлен в будущее, полон надежд и сил, поэтому к исходу дня она чувствует, что готова смириться с его обществом. Знать бы еще, что с ним делать.

Дальше они пойдут вместе.

Оруженосец должен сопровождать своего рыцаря повсюду, создавать вокруг него уют, оберегать его от лишних забот.

Впереди у них долгий путь, но она терпелива.

И засыпая в самом скверно поставленном лагере на, казалось бы, самом неудачном месте – рядом с рекой, после самого дрянного ужина, отбиваясь от ночной мошкары, слушая, как Подрик возится рядом и тихо охает от очередного укуса, она едва успевает спрятать невесть откуда взявшуюся улыбку.

В конце концов, каждому рыцарю нужен оруженосец. Каждому недо-рыцарю – такой же недо-оруженосец.

У Джейме Ланнистера всегда было особое чувство юмора.

***

Второй

Теперь ей не привыкать к назойливому мужскому вниманию. Впрочем, первое время привыкать все-таки пришлось, ведь прибытие женщин в Черный замок – явление редкое, даже если их всего двое. Даже если одна в стократ прекраснее второй. Каким-то мистическим образом – насмешка богов, не иначе – Бриенна пользуется популярностью и среди одичалых. «Дородная», - цыкают ей вслед косматый и одноглазый, когда она проходит мимо. «Подойди поближе, сладкая», - шепчет другой, повыше и покрепче них, и она старается обходить его стороной. Пошлости и намеки звучат со всех сторон, и они не так горьки, как те, что ей приходилось слышать, но и не так приятны, как те, что могли бы быть. Оттого она лишь презрительно закатывает глаза и проходит мимо, гордо подняв голову. Она рыцарь, и она может за себя постоять.

В какой-то момент выкрики и возгласы если не прекращаются, то резко сокращаются, и даже Тормунд Великанья смерть – самый настойчивый из ее новых ухажеров – теперь лишь грустно взирает на нее из дальнего угла. Когда Бриенна озвучивает это за столом, Джон Сноу смеется, делая глоток эля:

- У Вольного народа принято красть женщин, даже против их воли, если они ничьи. Но если они обещаны кому-то или связаны с кем-то, они дважды подумают. Особенно, если этот кто-то – рыцарь с юга с железным мечом.

На ее вопросительный взгляд он поясняет:

- Они узнали о Ваших женихах, леди Бриенна. Теперь опасаются подходить к Вам близко.

Один взгляд на довольное лицо Подрика – и она все понимает. Она до вечера гоняет его по двору Черного замка, заставляя неуклюже отбиваться от ее яростных ударов.

- Я… ай… спасал Вашу… ой… честь, - запыхавшись, стонет он в ответ на ее выпады. – Они говорили… ай… всякие гадости…

Но она не слушает, только снова и снова заставляет его глотать пыль.

На следующий день они выдвигаются на запад, разведывают обстановку – вдвоем, по настоянию Бриенны. Езда верхом всегда ее убаюкивает, успокаивает, оттого она позволяет этой целительной силе угомонить ее взвинченный, возмущенный нрав. Они едут в душном молчании, и она надеется, что Подрик выучит урок.

- Я хотел, как лучше, - наконец, оправдывается он, и даже конь под ним едва перебирает ногами, виновато опустив тяжелую голову.

Она угрюмо молчит, нагнетая, укрепляя в нем сожаление и вину, но в конце концов, не выдерживает, сдается.

- Это было лишним, - коротко отзывается она, и Подрик кивает в знак согласия и смирения.

Оруженосцу должно заботиться о репутации своего рыцаря, беречь ее от лжи и наговоров.

К середине дня ей становится интересно, кого он прочил ей в женихи. Подрик охотно рассказывает, загибая пальцы.

- Сир Арис Окхарт из Старого дуба, учтивый и галантный, встретил Вас в Королевской гавани и предложил Вам стать его женой, но Вы пообещали обдумать это.

Бриенна его не помнит, и оруженосец послушно продолжает.

- Сир Меррин Трант, приближенный короля. Сир Бронн Черноводный, герой битвы на Черноводной, - он ловит ее насмешливый взгляд и поясняет. – Достойный человек, отважно сражался и награжден за свою доблесть. Сир Лорас Тирелл, из благородного дома Тиреллов, лордов Хайгардена. Сир Джейме Ланнистер, брат королевы, из благородного дома…

С нее хватит. Именно при упоминании этого имени – хватит.

Она не станет думать о нем в таком ключе. И не станет – даже в шутку – воображать, что он приехал бы на Север бороться за ее честь, называть своей нареченной.

Она пришпоривает коня, и Подрику приходится постараться, чтобы нагнать ее.

- Это все лишнее, Подрик, - говорит она сердито. – Ложь никому не идет на пользу.

- Зря Вы так о себе, миледи, - отзывается он убежденно. – Я уверен, что после битвы, которая нам предстоит, Вы войдете в историю, о Вас будут слагать легенды, и многие мужчины Семи королевств захотят Вашей руки.

Она