Попытавшихся дернуться в сторону хозяина хомуисов рассек надвое один удар развернувшегося к ним арноу, который будто отмахнулся от них, взмахнув вылившейся в секиру рукой. Разумные и мутанты вжались в стену широкой гостиной, боясь шелохнуться. Стремительный бой напоминал осиный рой, крушивший все на своем пути. Наконец, израненный Август поймал одного из арноу в хвост и медленно сжал его своими черными кольцами. Равнодушное лицо с прекрасными, как и у всех арноу, чертами лица, исказилось трещинами, пока что-то внутри разумного окончательно не надломилось, и тот не осыпался мелким хрусталем на пол.
Арн замер, запрокинув голову, будто вслушиваясь во что-то и, наконец, не опасаясь пристально наблюдавшего за ним Августа, подошел к осколкам у его хвоста. Хрусталь, тихо зашуршав по полу, потянулся к его ногам будто метал к магниту, сливаясь с его телом.
Август, внимательно наблюдавший за тем, как тело Арна увеличилось благодаря влившимся в него осколкам, медленно расправил плечи и, слегка выгнувшись, втянул «воротник» кобры в спину, за ней исчез и хвост. Бой закончился так же неожиданно, как и начался: Арн замер, наблюдая как обнаженный Август подошел к постели на которой лежал Льюис, чья правая рука изогнулась под неестественным углом, и, осторожно подхватив парня на руки, медленно направился к выходу, ступая по осколкам стен и мебели мимо потрясенных мутантов. Арн, не перевоплощаясь, направился следом.
Льюис очнулся от навязчивого голоса у уха и легкого пошлепывания по щеке.
— Что еще? — Голос со сна охрип и не хотел слушаться.
— Господин… — Голос Спектроника мог разбудить одним только раздражающим фактором своего существования. — Господин, очнитесь!
— Дай поспать, ирод! Я согласен на твои процедуры, дай только поспать!
Льюис, не открывая глаз, попытался повернуться и отмахнуться от навязчивого ученого рукой, но стоило повернуться на бок, как половина лица оказалась в теплой массе знакомого до колик геля, а правая рука, мигнув болью, так и не согнулась в кисти. В итоге Льюис озадаченно замер, чем воспользовался ушлый Спектроник и, подсунув под спину растерявшегося парня руку, помог тому подняться в капсуле, где Льюис последние двенадцать часов проходил интенсивную терапию. Кусочек подтаявшего на щеке геля скатился по лицу и, плюхнувшись на грудь, вывел Лу из ступора.
— Что происходит?
— Господин! Вам нужно скорее подниматься и вернуться в гостиную господина Августа, я боюсь, что начавшийся из-за вас конфликт может подорвать, цель к которой мы все долго шли! Нельзя допустить конфликт между нашими народами? Очень важно… — Тараторил Спектроник, заламывая руки и поглядывая на плывущий над кистью галлоэкранчик.
Льюис стер с лица остатки геля и наконец оглянулся вокруг: он сидел в капсуле интенсивной терапии по пояс в голубом геле, который терпеть не мог, но в который его не раз уже помещали. Вокруг столпились разумные разных мутаций вперемешку с хомуисами, а рядом с ним, как по команде, выстроилась стена из ставших прозрачными арноу. Льюис присвистнул.
— Как, однако, пагубно влияют беспорядочные половые связи на жизнь окружающих. — Философски протянул Льюис, выбираясь с помощью хомуисов из капсулы и попутно вспоминая свою потасовку с Арном. Которая сейчас ничего кроме удовлетворения и легкого раздражения в груди не вызывала (все же задницу свою он у него отбил).
Пока обнаженного Льюиса в несколько пар рук обтирали полотенцами от геля, Спектроник объяснял обстановку. С его слов выходило, что на данный момент все союзники в сборе и образовавшийся конфликт не решается, он скорее усугубляется, потому что силы арноу оказались более превосходящими, даже в небольшом количестве, а вот дипломатичность с ними минимизировалась, и Льюис до сих пор тут только потому, что проходит интенсивное восстановление, но вот-вот терпение обоих сторон закончится и может начаться «силовое решение конфликта» — как выразился Спектроник.
Льюис недовольно зыркнул на слишком рьяно обтиравшего его филей разумного и выхватил из рук одного из хомуисов широкие белые брюки из очень приятной на ощупь ткани и синюю рубашку с рукавом три четверти, не прикрывавшим прозрачный «гипс», плотно обхвативший руку вместе с запятстьем, и, как пояснил Спектроник, «компенсировал» неприятные ощущения от сращивания костей. Наконец, одевшись и с чужой помощью приведя волосы в порядок, Льюис вышел из медотсека и под конвоем из хомуисов, арноу и разного рода разумных оказался перед знакомыми дверями в открытую веранду.
Двери распахнулись, и в повисшей тишине на Лу уставились и знакомые разумные (Снорре, Каи, Август и Арн) и парочка незнакомых, один из которых удивленно распахнул глаза и совсем невежливо начал тыкать в сторону Льюиса пальцем.
— Это же… Это… — Затараторил мужчина.
— Почему он не в медкапсуле? — Сурово поджимавший тонкие губы Август спросил у мнущегося за спиной Льюиса Спектроника.
— Господин, нам показалось, что его присутствие необходимо. — Кроткий голосок Спектроника заставил Льюиса удивленно покоситься на мужчину.
— Твоя задача — применять свои интеллектуальные способности в других направлениях. — Август явно был недоволен, собираясь отчихвостить и так побледневшего мужчину. — Тут я отдаю распоряжения.
— А я? — Влез Льюис, переключая внимание на себя.
— А ты наша головная боль. — Август устало прикрыл глаза ладонью.
— Это же «ангел прошлого»! — Наконец разродился незнакомец, всю дорогу пытавшийся справиться с удивлением.
— Как видишь, Салаванд, никто тебе не наврал — он у нас.
Не успел Август закончить, как разумный бросился в сторону Льюиса, но приблизиться так и не успел, потому что в нескольких метрах перед Льюисом материализовался все такой же прозрачный и будто утративший человечность Арн.
— Я просто хотел…
— Не советую. — Перебил Август, наблюдая как Арн неспеша развернулся к напряженно замершему Льюису и впился в того белыми глазами.
Лу в смятении метался взглядом по помещению, цепляя ноги Арна, но боялся поднять взгляд. Не потому, что было страшно от странной