пять лет. Несчастный случай на производстве. Очень долго Роза Ивановна ни на кого не смотрела. А потом влюбилась. Она мне рассказывала, что как в молодости её сердце забрал сосед из подъезда напротив. Нельзя сказать, что мужик был положительный. Два срока за плечами. Ей всё говорили, что она с ума сошла. Роза Ивановна и не отрицала. Это и было похоже на сумасшествие. Они почти не встречались. Сразу расписались. Прожили вместе восемь лет, а потом он сел. И сел надолго. Двадцать пять лет дали. Роза Ивановна его ждала, но не дождалась. Умерла. Валера про отчима старался не вспоминать. Хотя, он и про брата не вспоминал…

Очередь в паспортном столе отняла минут двадцать времени. Потом осталось лишь заполнить бланки. Когда же всё закончилось, то я смогла вздохнуть свободнее. Долг выполнен.

— Я сейчас на рынок, а то продуктами надо закупиться, — сказала я.

— Пойдём вместе. Помогу с сумками, — убирая паспорт в карман, сказал Алешка. Я удивилась, но ничего не сказала. Валера считал, что ходить за продуктами — это чисто женское занятие, как и домашние дела. Он обычно давал мне определённую сумму, которую можно потратить и определял, что должно у нас входить в рацион, чтоб питание было сбалансированным и гармоничным, а я уже под него подбирала продукты.

Ходить по рынку без сумок было чудно. Нет, всё-таки удобно, когда руки не оттягивают пакеты. Мы подошли к палатке с мясом. Нужно было и на первое купить и на второе. Теперь ещё надо было учитывать лишнюю порцию, которая полагалась Алешки. Надо будет об этом напомнить Валере, если я начну не укладываться в выделенный мне лимит.

— Алешка! Какими судьбами? — выглянул из палатки продавец. Я этого мясника всегда немного побаивалась. Здоровый мужик почему-то считал, что бриться ему необязательно. Но при этом бороды у него не было. Только трёхдневная щетина. Здоровые руки напоминали кувалды. А когда он улыбался, то и дело мелькал золотой зуб.

— Рига, сто лет, сто зим.

— А то, — хмыкнул мужик. — Ты к нам наездом или как?

— Или как, — ответил Алешка. — Долгая история.

— Так заходи поболтаем. Рабочий день порой как резиновый.

— Зайду, — пообещал Алешка. — Даму только до дома провожу и забегу.

— Я и сама дойти могу, — возразила я.

— Что у нас там дальше по списку?

— Мясо.

— Рига, давай нам мясо какого нужно.

— Есть у меня хороший кусочек…

Алешка упрямо дошёл со мной до дома, хотя я и говорила, что привыкла сама справляться. Он только чему-то усмехнулся. Только после этого убежал по своим делам. А я занялась домашними хлопотами. Нужно было и еде приготовить, и в квартире убраться. Ещё надо было залезть в кладовку и достать старые вещи Валеры. Алешка был немного поменьше его ростом и худее на размер, но ему должно было что-то подойти. Не носить же засаленные и выцветшие футболки и штопанные штаны. Загрузив себя работой, я полностью погрузилась в ревизию кладовки. Там откопала старый кнопочный телефон, который ещё работал. Пять лет назад Валерка решил, что с таким ему ходить не солидно и купил сенсорный. Кнопочный продать нам не удалось. За него просили не больше двух сотен рублей. Валера же с ним расставаться отказывался. В итоге решено было его положить в кладовку и использовать как запасной, если чей-то сломается.

Раньше без телефона мы легко жили, а сейчас без него сложно представить жизнь. И ведь не только из-за общения с родными, но и порой могли позвонить по работе, а как без телефона вызвать аварийную службу или скорую? Ведь неприятности не выбирают когда к нам приходить или точнее, выбирают такой момент, когда мы больше всего к ним не готовы.

Порой мне кажется, что наша жизнь состоит из цепочки событий, которые тесно переплетаются друг с другом. События, встречи, слова, люди — всё это сплетается в паутину жизни, раскрашивая её сложным или простым узором.

Если бы Алешка не увязался бы в тот день на рынок, то не встретил бы там своего старого приятеля, который предложил ему работу. Алешка оформил медкнижку и вышел работать. На медкомиссию Валерка денег не поскупился: хочется знать, что человек, который живёт с тобой в одной квартире здоровый.

Жизнь постепенно начала входить в своё русло. Она опять стала спокойной рекой, которая начала покрывать льдом. Осень постепенно сдавала права зиме. На меня накатила какая-то грустная апатия. Хотя, осенью такое часто бывает. Природа засыпает, а нам кажется, что она умирает. Мы начинаем грустить, не понимая, что всё это временно, что скоро придёт красавица-зима в белом свадебном платье, попляшет с вьюгами и метелями, а потом уйдёт, оставив о себе воспоминания. И тогда наступает время расцвета. Вернётся весна и надежда на чудо.

Я запомнила первый снег в ту осень. Он кружился белыми хлопьями, и красиво падал на подмёрзшую землю. До этого тучи нас уже посыпал крошкой, но сейчас это был настоящий пушистый снег. Такой, что рисуют на картинках и сравнивают с перьями птиц.

Раньше я всегда радовалась снегу. Любовалась его красотой, а в тот раз пришла домой с улицы и поняла, что почему-то грустно от него. Руки замёрзли, щёки обветрились, а ощущения волшебства не было. Лишь недовольство дискомфортом, которое принесли белые перья. Это было страшно.

Валера должен был вернуть поздно, потому что пошёл на тренировку. Я заварила себе чай и стала смотреть на улицу, где в свете фонарей бушевала непогода. Хлопнула дверь. Вернулся Алешка.

— Чего в темноте сидим? — заглядывая на кухню, спросил он.

— На снег смотрю.

Он поставил воду, чтоб заварить себе кофе. А кухню наполнили волнующий ароматы. Алешка всегда умудрялся приносить с собой запах улицы, в которой смешивались сырость, холод, аромат палой листвы и мороза, машин и людей, иногда нотки сигаретного дыма. Теперь же ещё по кухне поплыл аромат кофе, внося новую нотку, ароматов, которые приносил с собой этот человек, который словно знал какое-то волшебное заклинание повелевать ароматами, собирать их и не отпускать. От Валерки всегда пахло одинаково одеколоном.

— Погода сегодня красивая. Снег на ветки ляжет, — заметил он, поглядывая в окно.

— Мне кажется, что смерть человека начинается, когда его перестают волновать такие вещи. Когда он перестаёт видеть красоту природы, — задумчиво сказала я.

— Тогда я жить буду вечно, — рассмеялся Алешка. Он сел напротив. — Не бывает плохой погоды, а бывает плохое настроение.

— Наверное у меня сейчас такое.

— Первый снег обычно быстро тает. Но в детстве всегда успевали выйти на улицу и налепить снеговиков.

— Я не лепила. У нас двор был какой-то без детей. Я одна ребёнком была. Тётя Маша следила, чтоб двор был образцовым, а снеговики же мешали этой