Выстрел разнес переднее окно. Тимми нырнул через кирпичную арку на кухню, взял дробовик за ствол, и замахнулся им тяжело и низко,как битой, отведя локоть, словно игрок в крикет, когда рев Бертона раздался позади него. Звук от удара был похож на падение куска сырого бифштекса на бетон. Ноги Бертона вылетели из-под него, но инерция его движения бросила его, как камень на пол. Тимми опустил ружье к голове Бертона, но тот вертелся, отбрасывая свои пушки и хватаясь за ствол дробовика . Мгновенно запахло горящей кожей. Тимми попытался отступить, но Бертон рванул его на себя. Его правая нога ударила Тимми в колено, стараясь сломать его, но Тимми устоял. Ружье снова выстрелило, и холодильник покрылся оспинами из искореженного металла и пластика. Бертон скрючился, сдвинувшись ближе. Слишко близко для длинного ствола дробовика . Он дважды ударил Тимми локтем под ребра и приготовился ударить в третий раз. Тимми бросил ружье, а затем, они оба оказались на полу.

Они сцепились, сжали друг друга в объятиях, каждый стараясь занять позицию, где один мог уничтожить другого в этой пародии интимной любви. Пальцы левой руки Бертона прокладывали путь к подбородку Тимми, сквозь его шею, надавив ему на кадык. Тимми подавился, поперхнулся, ослабил захват на сантиметр, который был Бертону необходим. Тот всунул правую в образовавшуюся щель, напрягся, надавил, и рука, и голова Тимми оказались в замке. Бертон засмеялся.

"Ты просто гребанный мудак," прошипел он, когда Тимми дернулся изо всех сил. "Твой маленький дружок калека ? Я собираюсь сжечь его в течение нескольких дней. Я хочу найти всех, кого ты когда-либо любил и медленно убить их всех ".

Тимми хмыкнул и отодвинулся, но замок на его шее стал только крепче.

"Ты думал, что ты сможешь взять меня, ты траханный кусок дерьма?" Бертон плюнул в ухо Тимми. "Ты думал, что ты сильнее меня? Я владел твоей мамашей, пацан. Ты просто второе поколение моей собственности ".

Вдоль их соединенных тел, Бертон почувствовал, как Тимми напрягся, а затем, с огромным выдохом расслабился, словно тая в его руках. Бертон потянул сильнее, сжимая. И вдруг до него донесся звук, как пистолетный выстрел, когда плечо Тимми выскочило из сустава и сопротивление ослабло. Захват Бертона сломался. Тимми перекатился, отвел назад кулак и опустил его на переносицу Бертону. Боль была дикой. Мир померк. Кулак спустился снова, меся крошево. Свет, казался странным, теряя яркость и переходя к серому. Бертон попытался освободить руки, чтобы прикрыть лицо, чтобы оградить лицо от ударов, но они были очень далеко, и он не мог найти их. Они были, но они онемели и стали ватными. Нападающий легко отшвырнул их в сторону . Кулак снова ударил по носу, и он не знал, это было в третий раз или четвертый.

"Дерьмо," подумал он." Это будет продолжаться, пока засранец не решит остановиться."

Удары начались снова, и Бертон попытался закричать. Удары продолжились, и потом наступили несколько секунд темноты , тишины и спокойствия. Бертон чувствовал себя очень сонным. Удары начались снова. Тишина. И снова , снова и снова. Каждый раз, удары казались все более далеким и пустота между ними была все глубже, пока забытье не пришло к нему.

После того, как Тимми удостоверился, что он остался один , он перевернулся на спину. Его левая рука висела безвольная и бесполезная. Он встал на колени, тяжело дыша сквозь стиснутые зубы. Потом поднялся. Взял автоматический дробовик здоровой рукой и вышел в главную комнату. На экране, индийская женщина все еще говорила, грозя пальцем в камеру, чтобы обратить на себя внимание. Часы рядом с ней показывали 21:44. Пара минут. Может быть, чуть меньше. Тимми подошел к окну. Охранников на месте не было. Он кивнул и пошел к входной двери. Когда ручка повернулась, он ждал. Дверь распахнулась, и он выстрелил три раза, один раз прямо перед собой, а затем уже влево и вправо. Кто-то начал кричать , дверь хлопнула и снова закрылась.

Тимми вернулся на кухню. Он повернул горелки, потянул вниз рулон дешевых бумажных полотенец со стены, нашел бутылку арахисового масла в шкафу и вылил около половины на полотенца , прежде чем положить их на плиту. Из передней снова раздался топот ног и он опять разрядил дробовик , не целясь. Они отступили. Пропитанная маслом бумага загорелась, и Тимми взял горящий рулон, побежал в спальню, и бросил пылающую массу в кучу постельного белья. К тому времени, как он вернулся на кухню, пламя уже перекинулось за арку . Тимми поставил полупустую бутылку масла прямо на плиту и пошел к задней части дома. Лестница ведущая к аллее был узкая и белая. Он не видел никого, но он разрядил дробовик два раза на всякий случай, а затем бросил оружие обратно в огонь. Если охранников здесь не было, значит они сбежали. Тимми вышел в ночь.

Он двигался медленно, но целенаправленно. Когда его путь пересекался с незнакомцами, он улыбался и кивал. Только раз, когда он почти достиг своей цели, старик в черном пальто остановился и уставился на его ушибы и окровавленную руку. Тимми печально улыбнулся, пожал плечами, но не остановился. Старик не станет поднимать тревогу. В этом районе,вывихнутое плечо , травма головы, кровь на рукавах и ободранные костяшки ничего больше, чем неодобрительный взгляд, не гарантируют.

Силы безопасности поставили свежий замок на двери Лидии, но Тимми знал обходной путь. Он скользнул через окно в ванную, которую он узнал так хорошо за последние несколько лет. Там по-прежнему был ее запах. Они порушили все. Ее полотенца и занавески для душа были на полу. Бутылки лекарств свалены в раковину. Он рылся в них, пока не нашел некоторые обезболивающие и насухо проглотил три таблетки. На кухне, он завернул плечо в лед, а затем ждал неподвижно, пока опухоль не сойдет достаточно, чтобы он мог идти. Чтобы вправить плечо назад в сустав, ему нужно было лечь спиной на матрас, схватиться рукой, как можно крепче, а потом упереться и тянуть, как можно крепче и неумолимо, пока сустав не станет на место,с влажным и злобным хлопком. Он разделся, умылся влажными полотенцами для рук и переоделся в новую одежду, на которой не было ни капли крови.

Маслобойка, разгром, катастрофа. Цикл подъема и спада. Перемена сезонов. Какое бы имя не использовалось, неизбежный каскад событий в городе сменял точно такой же. Когда пришли пожарные машины и потушили пламя, они идентифицировали два тела, одного, как Файвел Оэстра и другого, как незарегистрированного человека. Незарегистрированный был маленький, смуглый мужчина в дорогой рубашке и брюках от