- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (75) »
Им уже исполнилось восемнадцать лет. В свое время в этом возрасте им имплантируют позитронные мозги с управляющими чипами. Когда Лифинга не стало, мы, разумеется, эту программу остановили.
— Из гуманных соображений, — не удержался съязвить, произнес Михаил.
Профессор тяжело вздохнул, но не стал комментировать это замечание и продолжил.
— Незадолго до прилета господина Боянова, Коэн потребовал зомбировать всех, включая своих бойцов и команду корабля, на котором вы прилетели. Слава богу, что успели сделать имплантацию только его бойцам, да и то не всем. И вот теперь, господин Стоянов…
— Боянов, — поправил его Михаил.
— Совершенно верно, я вечно путаю. Так вот, он неожиданно предложил зомбировать шесть воспитанников, о которых я упомянул.
— И чем он это мотивирует? — повысив голос, спросил Михаил.
— Тем, что не хватает людей для управления кораблями. Но я дал соответствующий запрос на компьютер. Оказалось, что это не соответствует тому, о чем он утверждает. После того, как мы отозвали с заводов, где вместе с андроидами работали, — профессор замялся, подбирая слово, заменяющее зомби, и видимо не найдя ничего подходящего, добавил, — наши люди, у нас наоборот их нечем занять. Пришлось временно их деактивировать.
— Не понял, что сделать?
— Деактивировать, иначе говоря, они практически спят, но не в капсулах для гиперсна, а находясь в рабочих креслах на транспорте.
— Вы ему об этом сказали?
— Разумеется, но он мотивирует это соображением гуманности.
— Что! — буквально выкрикнул в гневе Михаил.
— Он пояснил это тем, что познакомился с результатами, которые вы получили с воспитанниками старшего возраста и считает, что лучше использовать их потенциал для общего блага, чем вечно держать в анабиозных капсулах.
— Мы всего лишь попробовали работать с ними. У них основательно травмирована психика, но это не значит, что они безнадежно потеряны, как личности. Надо основательно продумать, как к ним подступиться, чтобы они смогли адаптироваться к окружающему миру и осознать себя как полноценный человек. Это сложно, но это необходимо сделать. А то, что предлагает Боянов, аналогично тому, чем занимался Лифинг и…, — Михаил хотел упомянуть профессора и его сотрудников, но промолчал.
— Я сказал ему то же самое слово в слово. И честно говоря, я не знаю, что делать, — еле слышно произнес профессор.
— Так чего вы ждете от меня? Моего мнения? Я решительно против этого. Если хотите, могу поговорить с Бояновым.
— Собственно об этом я и хотел вас просить. Вы можете настоять на своем, решительности вам не занимать.
И снова Михаил попытался прочесть мысли профессора, но кроме, все того же шума, ничего не услышал.
«Странно, видимо это лишь остаточное явление от телепатического общения с астронавтом, а вовсе не новые возможности организма», — подумал Михаил.
— Мечтать не вредно, — невпопад ответил он, чем вызвал удивление на лице профессора. Вовремя спохватившись, добавил, — Хорошо, я поговорю с Бояновым и выскажу ему свою позицию по данному вопросу.
— Спасибо.
Попрощавшись, Михаил направился в каюту Марселины. Она держала малышку на руках и кормила.
— Госпожа Азадель сказала, что Лиза очень спокойный ребенок. Пока она была у неё, она ни разу не заплакала, а когда проснулась, с любопытством рассматривала всё вокруг. Представляешь, чужой человек, а она даже не испугалась.
— Наверное, вся в меня. Говорят, я в детстве тоже мало плакал, только если у меня что-то болело. А детский плач, это способ сообщить взрослым о своих проблемах.
Марселина с улыбкой посмотрела на Михаила, но промолчала.
— Я пойду, мне надо еще кое с кем встретиться и переговорить, а вечером приду, хорошо? — произнес Михаил, так как они все еще жили в разных каютах, но он периодически оставался у Марселины.
— До вечера, — тихо произнесла она.
Выйдя из каюты, он остановился в размышлениях как поступить, попросить Боянова о встрече и слетать к нему или отложить на время этот вопрос и дождаться, когда тот сам прилетит к ним на корабль и тогда всё обсудить. Подумав, решил, что не стоит спешить, хотя вопрос, который поднял профессор, добавил в копилку характеристики Боянова не самое положительное качество.
Вернувшись к себе в каюту, Михаил лег на кровать, закрыл веки, и перед его мысленным взором предстала застывшая картина неведомого мира. И вдруг картина ожила, и подобно кадрам кино он увидел дома, машины, людей, похожих чертами лица на астронавта из сферы. Секунда, другая и перед ним новая картина, на этот раз это космодром. На бескрайнем поле высится громада инопланетного корабля устремленного своей вершиной в небо. Ощущение такое, что камера установлена на слидере и он кружит вокруг, чтобы запечатлеть миг расставания корабля с родной планетой. Через мгновение корабль исчезает, оставляя после себя некое подобие водоворота из поднятых в воздух листьев и пыли, которые так же медленно падают обратно на землю. Что это было? Обрывки воспоминаний астронавта или часть той информации, о которой он говорил? А может это просто неосознанное сновидение, навеянное разговором с ним?
Кадр застыл, словно кто-то нажал на паузу, ибо в этот момент Михаил услышал сигнал сообщения на коммуникатор.
«А вот и Боянов, легок на помине», — подумал Михаил, увидев, от кого сообщение. Просил найти время и прилететь к нему на корабль.
— Ну что же, тем лучше. Будет возможность обсудить вопрос, о котором говорил профессор, — произнес Михаил и, пригладив рукой, волосы на голове, отправился в транспортный ангар. На ходу сообщил Боянову, что будет через полчаса.
Боянов пригласил Михаила пройти в его каюту. Удобно расположившись в кресле и предложив чашку кофе, они сели напротив друг друга.
— Я слушаю вас, — спокойно произнес Михаил.
Боянов сделал глоток кофе, поставил чашку на блюдце и внимательно посмотрел на Михаила. После чего произнес:
— Господин Кутепов, я отлично понимаю вашу, мягко говоря, нелюбовь ко мне.
— Извините, но вы не женщина, чтобы вас любить или не любить.
— Вы прекрасно поняли, о чем я говорю. И, тем не менее, я хотел бы, чтобы вы меня выслушали, а уже потом делали окончательные выводы. Договорились?
— Постараюсь.
— Вот и отлично. Я полагаю, что вы, вероятно профессор и все, кто с вами на корабле, относитесь ко мне, постоянно сравнивая с покойным Коэном, и соотносите мои поступки с теми, что совершал он. Поэтому позвольте несколько слов о Коэне.
— Стоит ли вспоминать о покойнике?
— Стоит, уверяю вас. Итак, в свое время вы написали рапорт, из которого явствовало, что в
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (75) »