галактике Гахр идет война между Лифингом, возомнившим себя непонятно кем, и комигонами. Согласитесь, весьма скудная информация, не дающая ровным счетом никакого представления о том насколько все серьезно в численном выражении. Я прав?

— В какой-то мере.

— Из ваших слов получается, что Лифинг, профессор и его подручные — злодеи, которым противостоят жители галактики, которые находились на момент прилета корабля на ступень ниже в своем развитии. Невольно возникает вопрос — что делать в таких случаях? Ответ напрашивается сам собой — послать человека, который ликвидирует безумца, а заодно попробует починить инопланетный корабль. Коэн, самая подходящая для этого кандидатура. Профессиональный киллер, специалист по решению задач, которые называются в просторечии ликвидация тех, кого правосудие не может поймать с поличным. Расчет был прост. Коэн ликвидирует Лифинга, займется изучением корабля, а по возвращении получит вознаграждение в размере сорока миллионов федеративных купонов, как довесок к десяти миллионам аванса. Неплохой заработок, не правда ли?

— Вероятно.

— Согласен, можно было просить и больше. Коэн прилетает, и тут выясняется, что Лифинг мертв, в галактике установлен мир, и он спокойно приступает к выполнению своей основной задачи, попыткой починить инопланетный корабль. Однако в этот момент происходит фатальная ошибка. Агент компании Вирджиния Оуэн, получившая приказ следить за вами и вашей покойной супругой, а заодно за всеми действиями господина Коэна, проявляет поспешность и дабы скрыть свою оплошность, убивает вашу жену и повторно пытается ликвидировать Коэна.

— Да, но…

— Минуту, я еще не закончил. Думаю, вы понимаете, что в тех обстоятельствах, при которых Коэн оказался, путь обратно домой ему закрыт и что ему остается? Разумеется, захватить власть и попытаться укрепить империю, которую основал Лифинг, а учитывая, что в его распоряжении корабль с новейшим оружием, он не сомневается в успехе. Я все верно изложил, или вы что-то можете мне возразить?

— Возражений нет, продолжайте, я слушаю вас.

— Очень хорошо. Теперь рассмотрим ситуацию, которая сложилась через год после отправки корабля. От вас никаких известий, иными словами, информация годичной давности. Что может предположить Газир Мукси в такой ситуации? Только строить гипотезы о происходящих в галактике Гахр событиях, вплоть до того, что корабль просто никуда не долетел, а сгинул в просторах вселенной. И все же, он решается отправить второй корабль с экипажем ученых во главе со мной. Отчаянный и безумный шаг, не так ли?

— Пожалуй, иначе это никак не назовешь.

— Верно. В такой ситуации приглашают меня возглавить новую экспедицию. Скажу сразу, я профессиональный военный, возможно этим объясняется, что выбор пал на меня, если считать, что в галактике идет война. При этом передо мной ставится задача, выяснить, что происходит и по возможности разобраться как с Лифингом, так и с Коэном. Для этого и был придуман вариант послания профессору, который я использовал, когда стало понятно, что Лифинг мертв, а Коэн вместо того, чтобы отправить сообщение и вернуться, остался по непонятной причине в галактике Гахр.

— Допустим, все, что вы говорите, соответствует истине. Но зачем было стрелять в Каиссу Оуэн?

— Можете верить или нет, но скажу откровенно, я допустил фатальную ошибку, так как зная, что Вирджиния агент компании и работает непосредственно по заданию Газира Мукси, я решил, что она заодно с Коэном и ошибочно принял Каиссу за Вирджинию. В тот момент мне нужно было лишь вывести её из строя, а затем допросить, так как я был уверен, что она вооружена и могла использовать оружие для защиты.

— Хорошо. Если все так, как вы говорите, то получается, что после того, как вы прояснили все, что происходит в галактике, выяснили обстановку и приступили непосредственно к сбору информации по кораблю, с какой целью вы фактически развязали войну с комигонами? Для чего надо было совершать нападение на базу Зулу и тем самым ставить крест на мирном договоре? Объясните, разве не проще было бы в условиях мира, спокойно заниматься кораблем, а потом улететь домой?

— Я чувствовал, что вы зададите именно этот вопрос. Отвечу. Не я, а господин Коэн положил конец мирному договору. Кто как не Коэн разгромил флотилию комигонов, и при этом умудрился потерять пять своих кораблей? А раз так, то для того, чтобы спокойно заниматься исследованием инопланетного корабля, необходимо было устранить саму возможность продолжения военных действий. Вы забыли, что после нападения, Коэн уничтожил девять кораблей комигонов, а вскоре после моего прилета они подвергли Затангу ракетному удару? Вот почему я нанес удар по базе Зулу. Война, в общечеловеческом смысле слова, это зло, но если она начата, то надо действовать, а не размышлять, как лучше поступить, дабы избежать человеческих жертв. Жертвы будут, их не избежать, это я говорю вам как военный.

— Я выслушал вас. Теперь объясните, чего вы ждете от меня? Понять и встать на вашу сторону или чего-то другого?

— Господин Кутепов, поймите меня правильно, я хочу, чтобы вы видели в моем лице если не друга, то по крайней мере, не врага.

— А что, это имеет для вас какое-то значение? — спросил Михаил и сделал глоток уже остывшего кофе.

— Имеет. Дело в том, что профессор Мукси и госпожа Азадель Мути, как я понял, оказывают на вас большое влияние.

— Влияние?

— Я договорю. Да, влияние. Вы помогли им бежать на корабле, вместе скрывались от Коэна, но потом профессор вернулся и снова стал помогать Коэну.

— Он сам предложил вернуться, чтобы узнать, как можно противостоять новому гравитационному оружию, установленному на его корабле.

— Ах, вот оно что. Теперь мне многое понятно.

— И что же вам понятно?

— Понятно, что профессор Мукси весьма быстро подстраивается под новые обстоятельства. Я могу вам сказать, что фактически он сообщил комигонам информацию, которая теперь может лишить всех нас защиты. В условиях военного времени это называется простым словом — предательство. Да-да, и не как иначе. По всей видимости, он предоставил им и другую информацию, и наверняка помог запустить заводы военно-промышленного комплекса, — Боянов не стал продолжать свою мысль и о чем-то задумался. Михаил в очередной раз попытался прочесть, о чем он думает, но у него снова ничего не вышло. После небольшой паузы Боянов произнес:

— Могу сказать одно. Нас ждут трудные времена. До того, как включится генератор поля, комигоны начнут действовать. Я посмотрел архивные записи. Их тактика и ведение боя постоянно меняется. Они учатся и очень быстро.