стоит обманываться?

Мое крикливое чудо все еще спало, укрытое цветастым ватным одеялом и пригревшись на нашем совместном лежбище.

Я накинула теплую кофточку, натянула потертые голубые джинсы и сунулась в темноту, вооруженная мощным дядиным фонариком. Выключенным.

Не хочу рисовать у себя мишень на груди.

Успеется.

За пояс для устрашения потенциальных террористов сунула дореволюционный дедушкин тесак и выскользнула в дверь.

Глаза быстро привыкли к темноте. Я старалась идти тихо, благо, мягкие разношенные кроссовки позволяли передвигаться почти беззвучно. Сказывалась привычка бродить по лесу, да и места знакомые.

Стреляли где-то у озера, это совсем недалеко. Я почти дошла, когда услышала тихий стон.

Подкралась поближе, все еще не включая фонарик. Черт, ничего же не видно! Старалась передвигаться на цыпочках. Под мокрыми от росы найковскими кроссовками мягко пружинил хвойный ковер. Вот так, мелкими перебежками, прячась за стволами деревьев, я тихо продвигалась вперед.

С озера тянуло сыростью, низину заволокло белесым туманом. Небо утратило свой черный цвет, ощутимо синея.

Пожалуй, скоро утро. Точнее сказать не могу — часов у меня нет.

Судя по звукам, посторонние убрались из этих мест. Чуткое лесное зверье после стрельбы затихло и не давало о себе знать.

Ежась и вздрагивая от ночной свежести, я нашла врезавшийся в высокую корабельную сосну черный джип (учитывая его мощную тюнингованную решетку спереди, ничего с "железным конем" не сделалось). Рядом увидела того, кто стонал. Включила фонарик. Яркий луч резанул сереющий предутренний сумрак.

О, да! Спасибо, тебе Боженька! Избавил от одиночества, на которое я нудно жаловалась. Вот тебе, Катенька, подарок так подарок! Бери и благодари! Угу.

Недалеко от песчаного обрыва крупный мужчина в легкой кожаной куртке валялся без сознания под кустом, сжимая в руках пушку внушительного калибра.

У меня аж внутри все перевернулось. Мама родная! А вдруг шевельнется и пальнет невзначай?!

Подобравшись поближе, аккуратно разжала пальцы, отводя в сторону гладкий черный ствол, и вытащила из руки пистолет. Зашвырнуть в лес от греха подальше? - может выстрелить и привлечь внимание. Как ставить его на предохранитель - не имею понятия.

В принципе, и оружия-то в руках до сей ночи не держала. К нему у меня отвращение с детства. Наверное, я никудышний полководец и очень плохой солдат. Впрочем, о воинской профессии никогда и не мечтала.

Очень надо!

Я подумала и медленно положила опасный предмет в стороне, под кустом. Теперь самое время заняться типом в кожанке.

Нда-а, дело дрянь. Мужик-то ранен... серьезно. На виске кровь, еще что-то с левым плечом - рукав изнутри весь намок. Ай, в моем-то положении только раненого хмыря мне для полного счастья не хватало!

И ведь бросить умирать человека совесть не позволит. Или позволит?

Я наклонилась, осторожно касаясь шеи, чтобы проверить пульс. Неужели пока я шла, он, на мое счастье. взял себе и умер?

А вот фигли, как говорится, и не мечтай. Есть! Бьется неровная ниточка.

Мдя... Тонкий запах дорогого одеколона вызывал уважение ко вкусу неизвестного. Холодные ноты белой лаванды, сладковато-терпкие сандала, освежающие ароматы лимона и зеленого чая смешались в морском вольном бризе. Известный, очень известный французский парфюм, только название не могу вспомнить. Так и хотелось вжаться носом в ямочку за ухом и принюхаться.

Тьфу!

Нашла о чем думать. Вроде мужским вниманием и не озабоченная, а все туда же...

Я не успела убраться в сторону, как меня жестко поймали за руку.

- Кто? - темные (мне так показалось, не видно же толком!) глаза пытались заглянуть в самую душу.

А он ничего, не старый - лет до тридцати. И симпатичный, паразит. Слегка вьющиеся короткие волосы, мощные скулы, крупные правильные черты лица. В прежней жизни я бы млела от внимания такого парня: ну просто вылитый киношный мачо. Ух! Можно сказать, второй Бандерас.

И вот как такого бросить, а? Рука не поднимается. И остальное — тоже.

- Конь в пальто! - Я таки не сдержала свой поганый язык. - Чего мандражуешь, видишь - свои. Лучше помолчи, пока я тебя осматриваю, дуралей несчастный, - демонстративно стряхнула легко разжавшиеся крепкие пальцы и отвернула полу куртки.

Ма-ать честная! Его что, из карабина для охоты на слонов подстрелили? Или с носорогом случайно перепутали?

Должно быть, именно так, иначе откуда у него на плече взялась такая дырища в бронежилете?

Калибр впечатляет.

И каким чудом жив до сих пор, не понимаю...

- Как тебя звать?

Сказал-простонал:

- Максим...

Парень снова потерял сознание.

И за что меня так? ЗА ЧТО?

Господи ты Боже мой, я ведь добрая и трудолюбивая, кроме прогулов на факультете биологии ничего плохого никому еще не сделала. Кроме Тольки, даже из парней никого не бортанула... пока.

С помощью здоровенного тесака я вырубила две толстых жерди, привязала между палками длинную трикотажную кофточку и перекатила на самодельные ноши пострадавшего, ругаясь вполголоса и пыхтя, словно выводок многодетных ежиков.

"Броник" казался легким, поэтому стягивать его не стала, оставила как есть. Ноги, словно у пойманного оленя, примотала своим ремнем от джинсов и захватила шнурком от кофточки концы жердей, чтобы не цепляли каблуками дорогу. Его ремень использовала, чтобы накрепко зафиксировать средину тела.

Э-э-эхх, где наша не пропадала! Она пропадала везде, где не лень. Холодно мне теперь не будет, только жарко. Протащить мужичка весом под добрых восемьдесят-девяносто кэгэ - так и вовсе потом изойдешь.

Нно-о-о, залетныя! Н-но!

Мне было нелегко, но я справилась. Задыхаясь и дрожа, я обливалась потом и тянула, рычала, волокла стотонного моржа, изображая сценку "Бурлаки на Волге". Все тянула и тянула, пока не доперла тяжеленную тушу молодого жеребца до нашей хибары.

"Работа, не волк, в лес не убежит" — ну да, как раз. Не про меня это сказано. Ко мне-то она как раз из лесу и прибегает, вот как сейчас. Бедный-бедный серый волк, ему попалась сугубо нестандартная Красная Шапочка...

Ох-хо-хонюшки. И что делать будем?

Благо хороший, славный умница-ребенок все спит. Небывалое диво, прямо-таки божий промысел. Я переложила его на теплый припечек, повыше. Молчит, сопит, спит.